Раз, два, три,
Зло всегда внутри!
Марик, простонав, схватился за уши. Опять! Опять оно пришло! Он ведь уже почти забыл о нем. И теперь все возвращается на круги своя. Снова придется пережить кошмар погружения в ледяную липкую тьму, которая задушит тебя и заставит увидеть нечто страшное.
Три, четыре, пять,
Тебе не убежать!
И голос, этот жуткий всепроникающий голос, сочился сквозь узкие щели пальцев рук, проникал в ушные раковины и вибрировал в голове тысячекратным эхом, причиняя нестерпимую боль.
Пять, шесть, семь,
Ты здесь насовсем!
Резкие спазмы заставили Марика согнуться и повалиться на землю. Он тяжело дышал. Это все из‑за Роба и из‑за задания. Из‑за них он не допел и не дополучил свой психоинсулин, и вот теперь ломка убивает его, и тьма обступает со всех сторон.
Семь, восемь, девять,
Бросаю адский невод!
Мертвый малыш вскинул руки, будто метнул сеть, и мрак с яростным шипением устремился в атаку. В это момент Марик вспомнил во всех подробностях предыдущий день, как Роб забрал его прямо со сцены, как он встретил на дороге стражей и как проткнул вилкой кадык террористу. И про обрезание и пьянку в Южном Бутово тоже вспомнил. А потом утром он сел в такси и решил поспать…
Конечно — поспать!
— Я сплю! — закричал Марик, проваливаясь в бездонную, удушливо — липкую и ледяную одновременно пропасть, а затем скомандовал, падая в бесконечность сквозь стылые пласты непроглядной мглы:
— Просыпайся! Немедленно!!!
Марик содрогнулся, открыл глаза и выплыл в реальность. Страж судорожно глотал воздух, словно ловец жемчуга, вынырнувший на поверхность моря после трехминутного погружения.
— Приехали, братело, — услышал он голос таксиста, — кажись, твой этот… Израиль.
Марик поднялся, провел ладонью по мокрому от пота лицу и посмотрел в окно. Действительно, машина стояла перед откатными воротами, за которым начиналась автостоянка.
Водитель сунул карточку — паспорт в щель сканера и до омерзения сладострастный женский голос произнес:
«С вашего счета снимается двести двенадцать рублей сорок две копейки».
Водитель вернул паспорт стражу. Марик, ничего не говоря, выбрался из автомобиля и направился к воротам. Все не так уж плохо: голова больше не болит, не тошнит, во рту только сухость, а сон… сейчас не стоит об этом думать, обошлось и ладно…
— Э, братело, — услышал он вдогонку, — а ты полтинник сверху обещал.
Страж повернулся в сторону таксиста. В свинячьих глазках не наблюдалось решимости. Да, именно так, водитель не требовал обещанного, а просил, почти умолял.
— Забыл, извини, — Марик вернулся к автомобилю и просунул в окно паспорт, — на, сними с лички.
— Дык… — замялся водитель, — ты ж говорил, что наличными дашь. А если через сканер, то не получится. Лишние вопросы у диспетчеров возникнут. А мне таких проблем даром не надо.
Страж прикрыл ладонью все еще влажное лицо. Жирный боров снова начинал напрягать.
Тяжело вздохнув, Марик полез в карман, но не нашел в нем ничего кроме монеты достоинством в пятьдесят копеек.
— На свой полтинник. И попробуй только вякнуть, что я не сдержал обещание.
Таксист побагровел, свинячьи глазки стрельнули бессильной яростью. Видимо пару секунд внутри него кипело желание возмутиться несправедливой наглостью клиента. Однако страх быстро погасил огоньки злости. Молча проглотив насмешку и скрипнув зубами, водитель сорвался с места, с жутким скрежетом развернул автомобиль и помчался по шоссе в направлении Москвы.
Пройдя ворота, Марик направился к домику сторожа. Навстречу ему вышел коренастый байкер в красной бандане.
— Привет, Марко, — сказал он сочувственно.
— Привет, Штурм, — ответил страж, удивившись печальным ноткам в голосе охранника.
— Мои соболезнования, — байкер похлопал Марика по плечу.
Верзер не сразу сообразил, о чем толкует охранник. А потом вспомнил, что объяснил свой уход смертью матери. Стражу стало неловко, однако виду он не подал.
— Мы там с камарадами, — Штурм почесал бороду, — скинулись кто сколько может. Деньги у Казаха.
— Глупости, не надо мне ничего, — отмахнулся Марик, окончательно почувствовав себя не в своей тарелке.
— Нет, — строго возразил охранник, — мы так всегда делаем, ты же знаешь.
— Знаю, — согласился страж, — электричка моя в порядке?
— В порядке твой «Урал», — кивнул байкер, — я аккумуляторы ему зарядил.