Слабость после респауна не могла скрыть ее природную грацию, с которой она двигалась. Жесты, мимика, осанка – все просто кричало о ее аристократическом происхождении. Это действительно принцесса по крови и праву.
Комендант тут же встал на одно колено, чем изрядно удивил Макса, и протянул девушке свой меч рукоятью вперед.
- Принцесса ЭльКрис, мой меч готов служить Великому Дому Эль! – Торжественно произнес ил Дарс и склонил голову.
Вслед за ним на одно колено опустились все присутствующие кроме игроков. Они просто замерли переглядываясь. Падать на колени перед неписью как-то не тянуло. Тем более перед девчушкой, которую они же и спасли.
Та в свою очередь осмотрелась вокруг, заметив и стоящих на ногах игроков. А потом ее взгляд замер на Максе. Долгие пару секунд они смотрели друг другу в глаза, после чего у Макса похолодело в груди. Явный признак смертельной опасности.
- Хегваааар! – В голоске принцессы было столько ярости, что Макс невольно отшатнулся.
А уж когда та стала чертить сложную боевую руну, без всяких подсказок понял, что знакомство не задалось. И тут же буквально по головам неписей бросился с площади. Он едва успел нырнуть за угол ближайшей хибары, как в спину ударила мощная волна холода. Вокруг появился снежок, а броня Макса покрылась инеем.
- Хегвааар! – Этот рев трудно назвать женским.
- Черт! – Макс жал голову в плечи. – Это что ж ты такое натворил?
Но ответа нет. Значит, придется узнавать у самой принцессы, но судя по ее состоянию, она не слишком склонна к разговорам. Придется побегать, пока эта фурия не выдохнется, а ее ярость не спадет до того уровня, при котором она сможет адекватно воспринимать реальность. Похоже для Макса теперь безопаснее в лагере некросов, чем в Крепости. Может и вправду помочь Хитрецу? Некросы все же не так жестоки, как обиженные женщины.
Глава 18
Глава 18
Хитрец сдержал громкий стон и рухнул на землю, едва фигуры соратников на крепостной стене исчезли. Его тело терзала ноющая острая боль и в настройках интерфейса ее никак не сбросить. Единственный выход – свалить из игры и хоть немного отдышаться, однако он не в том месте, чтобы бросать бесхозную тушку. Потому пришлось просто лежать и тихо материться сквозь плотно сжатые зубы.
Риус предупреждал, что так будет, вот только Хит не представлял насколько это хреновое ощущение. Как со всем этим пролезть в стан врага Хит даже не представлял. Тут ходишь с трудом на ватных ногах. Но хуже всего, что этот гад Хег наверняка все слышал своим навыком эмпата. Это парня бесило больше всего.
Он уже привык, что его никто не ценит и не уважает. Ни отец в реале, ни соратники здесь. Однако мириться с этим он не желал. Парень прекрасно понимал, почему ему достался именно этот персонаж.
Жить в огромном особняке без особого присмотра не такая уж и веселая жизнь. Просто огромная золотая клетка. Потому Хит часто сбегал из-под присмотра своих воспитателей и исследовал особняк. Тогда он казался ему огромным и загадочным замком, полным чудес и приключений. А воспитатели и охранники были злодеями, чародеями и драконами.
Отец – суровый бизнесмен, еще заставший шальные девяностые, потому скор на расправу, так что такие побеги приводили к тихой панике среди всего персонала особняка, а неуемная фантазия и энергия парня раз за разом толкала его к новым приключениям. Тем более, ему тогда казалось, что если найти спрятанное сокровище отец его полюбит.
Но проходило время, а ничего не менялось. Особняк сменился на частную школу-интернат, где он продолжил свои забеги. Сначала на территории пансиона, а потом и за его пределами. Тем более, настоящими друзьями он так и не обзавелся. Он пытался быть как все, но остальные ребята на интуитивном уровне чувствовали, что он люто призирает их. За глупые стремления мериться вещами и достижениями родителей. Скрыть это он так и не смог. Может потому, что сам не мог похвастать ничем особенным из личных достижений.
Уже став подростком он окончательно разочаровал отца, ведь у него не обнаружилось никакой деловой хватки, да и учился Хитрец спустя рукава. Сам по себе хилый и болезненный не смог добиться успехов ни в спорте, ни в отношениях с девочками, так что еще сильнее закрылся от всего мира в своих фантазиях.