Свет на один миг пробился через неплотно сжатые пальцы и исчез, когда она сняла слово.
– Чтоб мне вино в глотку не полезло! – изумился бородатый Крю. – Девчонка – маг!
Тего и Чара шикнули на него одновременно, одновременно заозиравшись по сторонам. Но никто не обратил на них внимания. От стойки плыла, покачивая невероятно широкими бёдрами, хозяйка заведения с мисками и кувшином в руках.
Чара вернула камешек Тего. Она почувствовала такой голод, что сама удивилась. Желудок болезненно сжался, требуя еды, которой пахло всё отчётливей по мере приближения «дамы» к столу.
– Вот так дела... – протянул Крю, когда они снова остались втроём. – Ты как сюда попала, дурочка?
– Сам дурак, – беззлобно огрызнулась Чара, глотая горячее варево. – Я здесь родилась.
– Дай ей поесть, Крю, – прервал бородатого Тего. – Сходи лучше, попроси для девочки молока. Не вино же ей пить?
Чара даже жевать перестала от такой неожиданной заботы. Крю удивился не меньше, вытаращив глаза и глупо приоткрыв рот.
– Давай-давай, – поторопил его Тего.
Стоило бородатому сделать пару шагов от стола, как Тего обернулся к Чаре. В его глазах горел хищный огонёк. Или это отражался свет масляной лампы?
– Не обсуждай здесь ничего. Утром поговорим. Доешь и топай спать. Я скажу Калюр, она тебя устроит, – быстро проговорил он.
Чара кивнула. У неё появилось время подумать! Хотя подумать стоило несколько раньше.
Гроза разразилась среди ночи. Чара лежала в крохотной комнатушке под самой крышей, по брови закутавшись в тёплое одеяло, и слушала, как колошматит дождь по деревянной черепице. Молнии освещали тьму за маленьким оконцем, перемежаясь с барабанным боем грома.
«Дорога раскиснет», – подумала она, засыпая.
***
Сын Снежного Вихря раздражённо передёрнул шкурой. Гросс не был тяжёлой ношей для него, да и разместился на спине умело, не мешая крыльям. Просто вороному было неприятно. Он расправил крылья и взлетел, стремительно набирая высоту в восходящем потоке тёплого воздуха над Чёрным замком. Море ещё не успокоилось, но шторм миновал. Северный ветер уносил прочь обрывки туч. Вороной с досадой отметил, что придётся лететь ему навстречу.
– Что ты делаешь в нашем мире, маг? – спросил он, когда и замок, и остров уже скрылись из виду.
– Разное, мой недоверчивый друг. То, о чём просят Стражи, в основном, – отозвался Гросс. – Лечу. Учу.
– И как давно?
– Четыре Лунных года. Мы с твоим отцом и Деллин-Стражем давние друзья.
– И что? Никто об этом не знает?
– Почему никто? Знают. Некоторые. Ты вот тоже теперь знаешь. А другим – ни к чему.
Вороной фыркнул. «Теперь!» Разумеется, Старшие не посвящали молодёжь во все тонкости дел Стражей. Но каким образом такое явление, как маг на службе Небесного Замка, могло пройти мимо него?
– Ладно. И что ты делал на Островах? Или это – тайна? – Он сверился с направлением, прикрыв глаза, и забрал немного правее, выравнивая курс.
– Для тебя – уже нет. Лорд Тергеш серьёзно болен. Даже магия не может излечить от старости. А его наследник слишком юн. Я помогаю ему выиграть время у смерти, насколько это в моих силах. Междоусобица в буйных рядах Морского народа не пойдёт на пользу миру Трёх Лун, согласись.
Крылатый конь задумался. Действительно, кроме трудолюбия и дисциплины, насаждаемой железной рукой лорда Восьми островов, Морской народ славился ещё и дурным нравом вспыльчивых гордецов. Переплюнув в этом даже горцев из Бецци. Но те вели клановые споры с незапамятных времён, никогда не упуская случая передраться, и как-то приспособились гасить свои стычки до того, как все перережут всех...
Теперь его задача предстала в ином свете. Чувствовать себя частью чего-то большого и важного было приятнее, чем быть просто извозчиком.
– Я понял, – согласился он. – Кажется, понял.
– Прекрасно, мой Крылатый друг. На это мы и надеялись. Твой отец хочет, чтобы ты полетал со мной. До тех пор, пока не встретишь своего всадника, разумеется. Видишь ли, я здорово оторван от Небесного Замка, если нахожусь в отъезде. Получаю известия только с Гонцами. А ты связан с отцом напрямую и мог бы здорово облегчить нам работу... если согласишься, конечно.
– Я подумаю, – упрямо проворчал сын Снежного Вихря, зная, что согласится.
Знал это и маг, с улыбкой подставивший лицо прохладному ветру.
***
Чаре приснился кошмар. Она подскочила с постели. Сердце заходилось, кружилась голова, в ушах стучало.
Нет. Никакой сырой, грохочущей пещеры, наполненной жуткими тварями! Она была одна в маленькой комнатке на постоялом дворе. За окном голубело промытое ночной грозой небо.