Ужин начался, экономка разнесла напитки, ей помог управляющий, за обсуждением проблем всех собравшихся родственников прошло около часа. За окном полил ливень, отдаленно, где-то в океане уже громыхало, да так сильно, что казалось — пол слегка трясет. Наверное, буря через час будет еще более мощной. За окном ветер колыхал в разные стороны ветки, с такой силой, что они бились в стекла, надеюсь, не выбьют их окончательно. Свет начал прерывисто мерцать… Хм, нашему плану под кодовым названием «Суп Викториана» не помешало бы отключение света.
Эпицентр урагана перемещался к острову, буря расходилась. За окном не переставая сверкали молнии, громовые раскаты порождали ужасающий грохот, который сотрясал посуду на столе. Охрана начала бегать по особняку проверяя, нигде ли не выбило стекла. В этот момент свет зарябил, люстры, слегка раскачиваемые сотрясанием грома, угрожающее замигали и вот свет погас на две секунды, а я успела заметить, как Сиджей кинула засушенную голову в принесенную суповую тарелку Викториана. Молодец! Отключение света на острове во время ураганов и тайфунов дело естественное мы к нему уже привыкли, а вот наши родственнички нет.
О! Его выражение лица, бедного паренька перекосило от ужаса, когда свет снова включился, он начал судорожно махать руками и кричать «Мама». Лицо тети Джорджианны и дяди Густава позеленело от ужаса. Рик, Алан засмеялись вместе с тетей Эмилией. Экономка подбежала, стараясь быстрее унести тарелку с сюрпризом. Даже отец с дедушкой, люди сдержанные и строгие, улыбнулись, после чего отец отвесил нам подзатыльники, а дед громогласно ударил кулаком, но улыбка по-прежнему не сходила с его лица. Думаю, это был самый прекрасный из всех семейных ужинов на праздник основания компании… Сиджей и я виновато улыбнулись.
Свет мерцал… Он, наверное, вот-вот вообще выключиться…. И точно, охрана забегала по особняку, даже Джозеф побледнел, подойдя к дедушке, до меня донеслись его слова:
— Проникновение… — и тут свет погас… Причем везде.
Нащупав руку сестры, я потащила ее вниз за собой под стол, в кромешной темноте стали раздаваться вопли и крики. Душераздирающие крики, непонятный хруст отовсюду, Сиджей заплакала, мы прижались еще ближе друг к другу. Темнота озарялась вспышками света, похоже, кто-то стрелял. Треск и хруст — внезапно я осознала, что он напоминал. Иногда засушенные тельца животных ломались у нас в руках. Содержать коллекцию в порядке было делом непростым, и некоторые экспонаты ломались. Этот хруст издавали ломающиеся кости… Меня начало тошнить… Вопли, крики, ощущение ужаса происходящего, страх… Мне страшно.
— Джейси, мне страшно… — прошептала Сиджей.
— И мне страшно. Сиджей, на остров кто-то проник, как только свет включится бежим через кухню, и по той тропе, что позади леса бежим в горы на плантацию, там охрана. Они нас спасут.
— Хорошо.
Свет включился. Нас по-прежнему тошнило, но мы не успели ничего съесть, наверное, поэтому нас не рвало. Острый запах железа ударил в нос, первое, что я поняла, что весь подол моего платья пропитался красной жидкостью. На пол со скатерти капала кровь….
— Джейси! — я поняла, почему она закричала, с ближайшего стула на пол упала отрубленная голова Викториана….
— Вылезай из-под стола…. - я схватила ее за руку, и мы кое-как выкарабкались.
Дедушкина отрубленная голова лежала в центре стола, посреди черепа воткнут огромный кухонный тесак, так что его череп оказался раскроенным надвое. У остальных были либо вырезаны внутренности и кишки, у других отрублены конечности. Из тела экономки торчали садовые ножницы. Все было залито кровью, кусками мяса. Везде валялись останки нашей семьи. Меня вырвало, Сиджей упала на колени и закричала….
— Вставай!
Взявшись за руки, мы побежали через весь первый этаж поместья, чтобы добежать до кухни, там из подсобки есть дверь на задний двор. Пробегая мимо лестницы, мы увидели охранников, у них у всех были перерезаны шеи, повсюду кровь. Мы одни в доме? Мы умрем? Они убьют нас? Кто они? Страшно…. Мне страшно, рука Сиджей дрожала. Гробовую тишину нарушил шаркающий звук шагов. Со стороны кухни из-под арки показалась чья-то тень. Это был человек, он хромал на одну ногу, в правой руке у него блестел один из кухонных ножей — огромный тесак с широким лезвием. Свет продолжал мерцать, поэтому, когда он выключался на секунду все вокруг было озарено синим блеском от сверкающих молний. У меня потекли слезы из глаз, Сиджей прижалась ко мне. Мы просто плакали, ни у одной из нас уже не было сил кричать. Да и зачем, если убийца пришел убить всех, нет ни шанса, что нас отпустят живыми… Синий блеск озарил покрытое кровавыми потеками тело и лицо…