— Боюсь, что не сможешь… — мило улыбнулся Алекс. — У меня приказ ждать инструкций. Но можешь начинать, я сделаю вид, что меня здесь нет…
Дениз вздохнула.
— Папа? можешь бы ты дашь инструкцию своему подчинённому, чтобы он временно подождал за стенами кабинета? — взглянула она на отца.
— Ммм… к сожалению нет, доченька. Боюсь он потом не сможет отчитаться о выполнении задания, потому как труп начальником быть не может.
Дениз молча посмотрела на отца.
— Значит, посторонние взгляды тебя не смущают?
— Если не смущают тебя, с чего бы им смущать меня? — Дрейк улыбнулся.
— Окей, — кивнула Дениз, затем взглянула на отца, качнула на ладони пачку бумаг. — Значит, решение окончательное и обжалованию не подлежит? Дениз Грей должна войти в оперативный отряд, приписанный к полковнику Грею и стать напарницей на постоянных началах штурм-капитана Алексея Рэда. Я все верно поняла из этого юридического словоблудия?
— Именно, — согласился полковник.
На левой щеке Дениз начали зарождаться светящиеся линии, всё так же глядя на папку в руках, она уточнила.
— И нет ничего, что заставило бы тебя передумать, папа??
— Ты знаешь ответ и так.
— Что ж, я не могу не попытаться, — легко вытащив верхний чистый лист, Дениз вытащила из маленькой сумочки ручку с черными чернилами.
На белом листе начали появляться буквы.
«Отставка по собственному желанию».
— Ты же понимаешь, что я это не подпишу? — полюбопытствовал Дрейк глядя на белый лист. То, что он вверх ногами, совершенно не мешало ему читать заявление дочери.
— Я сейчас прогуляюсь до Лонгвея. Он поставит визу, что по состоянию здоровья данную отставку стоит принять, и ты подпишешь как миленький, — отозвалась Дениз рассеянно.
— Лонгвей не поставит визу. Док рекомендовал твой перевод в эту должность по медицинским причинам, — хмыкнул полковник.
— У кого-то из нас устаревшие данные. Лонгвей очень долго сокрушался, что моё здоровье никак не желает прийти в норму. Если я правильно помню, законы его народа запрещают ему лгать… А моё здоровье в последнее время действительно пострадало, — сокрушённо покачала головой девушка. — Взрыв в Galaxy, разовая оперативная работа… из-за которой пришлось менять имплантаты на руках. Ай-ай-ай, как нехорошо.
— У тебя, дорогая, — Грей вздохнул.
— Ага. Значит у меня.
Сияние имплантатов стало ещё сильнее. В окнах и в шкафах задрожали стекла, металлические предметы начали потихоньку съезжать к Дениз.
— Значит, полковник Грей, вы считаете, что я сейчас отдам честь и послушно скажу, что перехожу в распоряжение вашей части?
Дракон промолчал. Он откинулся в кресле, решив позволить дочери выпустить пар. Смысл говорить, когда тебя не слушают?
Не дождавшись ответа, Дениз покивала.
— И ничего, что я ненавижу оперативную работу? Ничего, что на ней мама сгорела? Ничего, что мне как бионику с таким высоким процентным соотношением даже близко нельзя приближаться к оперативной работе?
Девушка медленно поднялась. С тихим «кряк» разбилось стекло позади полковника.
Дрейк продолжил просто слушать. Пусть ребёнок выговорится, авось не взорвёт весь комплекс…
— Значит, моё мнение как обычно побоку. И ты даже спросить не подумал! Просто поставил в известность, а дальше доченька — как кур в ощип? И плевать и на твоё мнение? И на твои планы? И на твои дела! Заботы! Я сказал, а дальше хоть трава не расти. Так что ли?!
— Нет. Ты знаешь мало, доченька… — Дрейк вздохнул. — Ты всегда воспринимаешь все в штыки. Как мне по-твоему действовать!? Пойти на поводу у тебя и увидеть, как ты сгоришь или потеряешь рассудок, к чему все и идёт, если не перевести тебя на оперативную деятельность!?
— Потеряю рассудок?! — Дениз вскипела. — А где ты был, когда я просила твоего совета?! Я у тебя что, бессловесный предмет интерьера?! Строчка в Индике для галочки?! Имею дочь, но она чертовская зараза?! Почему ты меня не спросил, хочу ли я стать оперативником?! Может, я всю жизнь мечтаю вырваться отсюда!!! Из этой военной действительности! Может, она мне уже надоела до колик, и я мечтаю о маленьком домике с маленьким садиком? Чтобы заниматься тем, чем я хочу?! Вначале ты меня таскал со своим отрядом. С двух до семи лет! С оперативниками высших категорий! Замечательное детство!
С тонким звоном разбились стекла в шкафах. По деревянному столу прошла змеистая трещина.