— Хорошо. Не плохо бы и мне копию биометрических данных, — спокойно ответил Воленталь. — Двое других, убитых, уже известны. Араб и чеченец, граждане Египта. Бесшумное оружие было и при них, значит, и они убийцы. Судя по всему те, кто затеял эту операцию осведомлённые люди. Почерк спецслужб. Какие будут идеи на этот счёт?
— Кое-что имеется. Одни, действительно хотели меня зажмурить, а другие, по каким то, неясным причинам, спасли, но и подставили. Первые, террористы, вероятно, просто мстители. А заказчик, тот, кто до сих пор опасается компромата, которым я, будто бы располагаю. Вышли они на меня по паспорту на имя Романюка, состряпанного в ФСБ. Значит, там есть у меня враги до сих пор. И ещё, из-за Веры Щербаковой, с которой я встречался накануне. Думаю, покушение организовал Спирин. Он всё ещё ищет бриллиантовый сундук Отиса, её отца, считая, что мне известна эта тайна. Но почему Спирин задумал такой сложный кульбит? Мог бы просто выкрасть меня, а язык развязать, не проблема.
Собеседник, какое то время прилип взглядом к дороге, хотя мысли его были оторваны от неё.
— Может, этому Спирину не бриллианты от вас нужны? — заключил он. — И стоит ли он за этим убийством? Нет ли здесь признака того, что спецслужбы затеяли какую то политическую игру?
В этом кратком и лукавом выпаде, Визант усмотрел попытку копнуть глубже в его намерения, к примеру, навязчивый интерес к гибели известного военного эксперта. Воленталь отлично понимал природное любопытство ищеек, хотя бы потому, что сам был шпионом, а те, кто ощущает опосредованность всех явлений мира, найдут связь между землетрясением в Индонезии и легализацией однополых браков в Европе.
Собеседник вскользь бросил взгляд на партнёра, но Визант давно научился британской манере принимать непроницаемый вид. На его лице отпечаталась лишь сомнительная ухмылка.
— У меня нет данных, свидетельствующих в пользу такой версии? Хотя, этот вопрос, скорее, должен задавать я. Не зря же ваша служба содействовала тому, чтобы я въехал в Королевство.
Ответ возымел действие, взгляд Воленталя теперь напоминал стеклянные зрачки василиска.
— Спецслужбы часто используют криминальные элементы, чтобы не светиться. Иногда одно убийство может иметь масштабные последствия. Взять, хотя бы, убийство Кеннеди. Ни оно ли открыло шлюзы холодной войне? Которая состояла из серии горячих локальных войн, — Воленталь сделал паузу, но не получив реакции собеседника, продолжил. — Экономических успехов в России хватает на подкормку сильной бюрократии, с имперскими амбициями. Метрополия потеряла влияние на бывшие советские республики, и никак не может смириться. Считает, что Запад, главный кукловод. До какой степени это правда, не знаю, но видимо, решили, что лучше влиять на пресвитера, чем на его многочисленных вассалов.
— А в ЦРУ наверное агнцы. И не провоцировали перевороты в третьих странах ради полезных ископаемых? — насмешливо заметил Визант.
— Я не возражаю, — спокойно парировал Воленталь. — Но, «падающего, подтолкни». Восток и Запад соперничают как и прежде, пусть и не так жёстко. Зато мы сидим на одной пороховой бочке, под названием — исламизм. Наша миссия и состоит в том, чтобы уравновешивать борьбу внутри нашей цивилизации, и обезвреживать тех, кто пытается поднести огонь к пороху.
— Звучит романтично. Только как мы поймём, что мы по одну сторону баррикад? — благосклонно поинтересовался Визант.
— Придётся понимать. А там, где наши интересы разойдутся, мы будем размежеваться. Не такая уж и трудная задача. В нашем деле, это в порядке вещей.
— Ну, хорошо. Предположим. Но что конкретно мне сейчас делать?
— Как и всегда. Ждать, пока охотники снова не появятся. Собирать информацию и обмениваться ею со мной, также как и идеями.
После короткой словесной схватки они взяли короткий тайм аут. Молчание прервал Воленталь, будто ничего минуту назад и не было.
— Какие следы вы оставили на месте происшествия?
— В машине, никаких. У меня не оказалось ни единой царапины, действовал я в перчатках, также как и в номере заложника. Но в моём номере, разумеется, есть отпечатки. Кроме того, мы выходили вместе, и камера наверняка нас записала.
— То есть, улик, хоть отбавляй. И значит, они попали в Скотленд-ярд. Постараюсь, чтобы они вас не трогали.
— Но досье на меня есть.
— Само собой, хотя и с ограниченным доступом. При определённых обстоятельствах, британская контрразведка, может его изъять.
— Всё звучит так, Артур, что меня будут шантажировать этим досье.