Друг закатил глаза.
- Все равно, нужно сообщить старшему диспетчеру-координатору, что мы готовы к вылету, а то опять потом получишь выговор, и накроется твое продвижение, будешь вечным старшим лейтенантом.
Вообще на нашем корабле все пилоты уже привыкли, что докладывать о готовности не обязательно, но неделю назад нам прислали молодого офицера, лейтенанта Джима Бекстона. Паренек моложе меня, прямо из учебки и все делает по инструкции. Так что, пожалуй, Вик прав, стоит его уведомить. Какое официальное слово, даже смешно. Я ухмыльнулся, но, поймав на себе взгляд Вика, сделал серьезное лицо, – Ладно, хоть это и не обязательно.
- Интерком, ангар 3, управление полетами – сказал я, коснувшись сенсора на гарнитуре у меня на ухе. Я ее никогда не снимаю, как и любой другой член экипажа. Так меня можно найти всюду на корабле и на расстоянии нескольких сотен километров за его пределами. Технология устаревшая, но надежная. Да и алгоритмы шифрования у нее гораздо совершеннее, чем на популярных сейчас нейроимплантах. А военные всегда были параноиками, и поэтому всем военнослужащим, а в особенности офицерам, запрещено использовать любые нейроимпланты. Гарнитура крепится на ушную раковину с применением наногеля, так что потерять ее можно только вместе с ухом. Но при необходимости, в отличие от импланта, ее можно быстро снять и уничтожить.
- Бекстон на связи – хм, и почему он не мог сказать простое «Да»?
- Это старший лейтенант Александров, докладываю о готовности к вылету, – официально доложился я.
- Опаздываете лейтенант. Вы должны были заступить на службу 16 минут назад! – недовольно проговорил молодой офицер.
- Прошу прощения, были неполадки со связью.
- Зайдите в техотдел и получите новую гарнитуру. Вы должны явиться в ангар 3 через час на прием пополнения – сухим тоном сказал Бекстон.
- Так точно, сер. До связи, – ответил я таким же тоном.
- Слушай, Алекс, по-моему, ты его уже бесишь, – сказал Вик с ухмылкой на лице.
- В таком случае он неплохо держится, – ответил я, – у нас есть 3 часа до приема пополнения. Кстати, а ты уже отрапортовал ему о готовности? – спросил я, уже зная ответ.
Вик всегда помнил то, что нужно другим, а про себя забывал. Он еще с академии такой рассеянный, но пилот отменный. Пожалуй, это единственный человек, с которым я себя спокойно чувствую в бою. Всегда могу рассчитывать на то, что он прикроет мне спину, впрочем, как и я ему.
Однако есть у него небольшой недостаток. Он жуткий ловелас. По-моему нет ни одной космической станции или колонии на которой у него не было бы девушки. Я правда до сих пор не понимаю, что женский пол в нем находит. Черные как смоль волосы в вечном беспорядке, вечно улыбающиеся карие глаза, прямой и узкий как карандаш нос… плюс к тому он еще и жутко худой. Эх, похоже, это зависть…
- Черт! – Вик бросился выполнять ту же самую процедуру, которую я совершил минуту назад.
На него наш координатор, а именно в этой должности состоит Бекстон, не слишком сильно орал.
Вообще на нашем корабле экипаж немногочисленный. Как впрочем, и на любом корабле разведывательного флота. А наш легкий разведываетльно-атакующий фрегат, со звучным именем «Демон» приписан именно в разведфлот. Экипаж составляет всего около сотни человек. Из офицеров только старший руководящий состав и пилоты, остальные носят максимум сержантские звания. Бекстон, к нашему сожалению, один из офицеров. Причем по должности он нас превосходит, хоть и ниже по званию. В обязанности координатора входит подготовка к вылету личного состава и техники обеих звеньев истребителей, то есть двенадцать человек и двенадцать машин. Еще, чуть не забыл, шесть резервных машин. Правда в ближайший час личный состав составляет всего семь человек, в последней операции, почти неделю назад, мы наткнулись на засаду, и второе звено было почти полностью уничтожено.
Мое звено в это время прикрывало десантный корабль и одновременно расчищало ему дорогу к Демону, но и нам досталось. Из нашего, «Синего» звена вернулись все кроме одного – Михаила Семенова, у остальных же истребители потрепало так, что те еле-еле могли маневрировать. Обычно нас на такого рода операции сопровождают несколько боевых катеров, но сейчас не было времени их ждать, сведения находящиеся на корабле противника были слишком важными. Мы выжили в той мясорубке только благодаря нашему капитану – Полковнику Алистеру Торквелу, который отрезал противника от нас, поставив Демона перед вражескими истребителями. Ему сейчас 49, на 20 лет старше меня, и опыта у него хватит на весь экипаж. Это единственный командующий офицер во флоте, которого я по-настоящему уважаю и которому всецело доверяю.
Звание позволяет ему командовать тяжелым крейсером. Но из-за постоянных конфликтов с командованием, он по-прежнему капитан легкого фрегата.
Я к нему на корабль попал пять лет назад, когда нас с Виком и еще одним молодым пилотом перевели с крейсера Ганнибал. Командованию показалось, что мы более всего будем полезны на разведывательном судне. Хотя, какая разница?
- Фу, слава богу, обошлось без выговора. Похоже, я был прав, он любит поорать только на тебя – мы оба рассмеялись, – Еще бы, ведь ты же у нас командир звена.
Вик предложил мне умыться и пойти посидеть в столовую, пока не прибудет пополнение. Я встал и пошел в ванную комнату, точнее в то место, которое здесь так называли, комнатка метр на два с душем, унитазом и чем-то треугольной формы с двумя разбрызгивателями, что служило раковиной. Никогда не понимал, для чего было так все усложнять. Вот раньше был обычный умывальник, как на Земле, кран с двумя ручками: холодная вода и горячая вода. А здесь автосмеситель с максимально расширенной зоной орошения, созданный специально ради экономии ресурсов. Но как бы то ни было, такая комнатка есть в каждой из двадцати семи кают на корабле. Каждая каюта рассчитана на двоих и по размерам не многим больше ванной, всего два на три метра с койками, расположенными друг над другом. Но нам и этого хватало, тем более, что в каютах мы лишь спали и писали рапорта. У штурмовиков вон вообще отдельная казарма сразу на двадцать человек с трехярусными койками. Вот где тесно! Посмотрев на не выспавшееся лицо в зеркале, я умылся ледяной водой, чтоб окончательно проснуться, после чего отражение стало нравиться мне больше. Волосы образовали странный орнамент на голове – последствия долгого лежания в неудобной позе. От этого же тихо поднывала шея, на которой красовалась черная татуировка в виде пяти перекрещенных колец. Она у меня, сколько себя помню. Кажется, мне ее родители сделали еще в роддоме… что-то вроде фамильного герба. Жутко тяжелые веки так и норовили закрыть серовато-зеленые глаза. На лицо все явные признаки недосыпания. Маленький шрам над правой бровью заметен больше обычного из-за прилившей к лицу крови. Мда, а получил я его не в бою, как думают многие мои знакомые, а при падении в этой самой ванной!
Слегка бледноватый вид, ибо загар после недавней увольнительной уже сошел. Хотя, какой недавней увольнительной? Это же было месяца два назад. Боже, как быстро пролетело время!
Тут мне в глаза бросился узкий темный след на носу, прямо рядом с небольшой горбинкой.
Что это? Сажа? И где это я успел?
Снова пришлось ополоснуть лицо водой. Потрогав щетину и решив, что еще денек можно не бриться, я более-менее пригладил волосы. У короткой стрижки есть преимущества, не надо долго причесываться.
Я отошел на шаг от зеркала и посмотрел как там рана на лопатке, полученная во время последней операции. Швы в порядке, да и боли не чувствуется… значит нормально. Хм… А надо бы подкачать мышцы спины. Я конечно не дохляк, но и до совершенной формы далеко.
Выйдя из ванны, я одел пилотскую куртку и пояс с пристегнутой к нему кобурой с плазменным бластером в ней. Что ж, можно идти. Столовая была на этой палубе, так что пользоваться лестницами не пришлось.
Поскольку Демон небольшой корабль, необходимости в скоростных лифтах на нем нет. Между четырьмя палубами быстрее передвигаться было по вертикальным лестницам, по ступенькам вверх, и скользить по боковинам лестницы вниз.