— А твой брат?
— Он родился через пару лет после нашего изгнания, когда отец вновь женился на Марго из дома Гейк. Так что я даже никогда его не видела. Писала несколько раз, пыталась начать общение, но ответа мне не приходило, увы.
— Так с чего ты решила, что он сейчас станет тебя слушать?
— Не знаю. Просто верю в его благоразумность. Какому королю понравится, когда ушлый храмовник мнит себя императором, прикрываясь чужим именем? Сатан, возможно, и сейчас крутит всеми, кто живет при дворе. Не думаю, что это им по душе и что они не пожелают избавиться от гнета.
— Мне кажется, ты слишком наивна, — высказался Ворон, привлекая к себе мое внимание. — Юный король может тебе не поверить, и тогда итог непредсказуем. А единственные доказательства канут в лету, так и не дойдя до нужных ушей.
— И что ты предлагаешь?
— Уйти в подполье, — пожал он плечами. — Тебе нужно исчезнуть и не сражаться лицом к лицу с таким могущественным противником, который десятки лет водит за нос правителей. Нападение в открытую — это тактика Тайпана, ты для нее слишком слаба.
Задумавшись, я уставилась на танцующий на поленьях огонь, чувствуя, что прежний настрой пошатнулся.
Вдруг я и правда слишком глупа, чтобы пытаться доказать Нэрсу нечистые руки храмовника, которого он держит при себе всю свою жизнь? Что, если я совершаю ошибку, пытаясь раскрыть карты, и действительно стоило бы остаться дома и делать вид, словно ничего не произошло и никаких бумаг не существует?
Вновь перепутье, и какая дорога правильная, я не знала, бездумно вглядываясь в костер, словно он способен мне ответить.
— Ты красивая, когда задумываешься, — тихо произнес Ворон, и я удивленно приподняла брови, вновь возвращая взгляд к нему. — И правда, как пустынница. Огонь в глазах пляшет, словно душа горит.
— Не смущай принцессу, — одернул Тайпан, который занимался этим с завидной регулярностью. — Ты наелась?
— Да, спасибо. Было очень вкусно.
— Не настолько. Ты просто была голодна, — усмехнулся красноволосый. — Тогда отбой, уже завтра вечером будем у твоей кузины.
Вернув стилет в ножны, Тайпан вернулся к стреноженным лошадям, снимая с их спин тюки вещей и раскладывая спальное место.
Спать под открытым небом мне никогда не приходилось, но стараясь не подавать вида своей неуверенности и сомнений, я уложила голову на сумку с вещами и сладко потянулась.
Охранники затушили костер, пряча остатки ужина в плотный мешок для завтрака. Разложили остальные вещи, убедились, что с делами покончено, и опустились рядом.
— А вы как стали наемниками?
— Это долгая история, — протянул Тайпан, вновь устраиваясь спать на спине. — Дольше, чем твое замужество.
— Эй!
От тычка в бок мужчина рассмеялся.
— А если серьезно, то такова участь любого пустынника, который покидает земли Заарвы. Мы умеем только выживать, воевать и не боимся отсутствия комфорта. Говорят, кто-то даже пытался устроиться на нормальную службу, но репутация убийц и наемников летит впереди каждого из нас.
— А почему вы покинули родные земли?
— За тем же, что и все, — вновь укрывшись от ответа, мужчина пожал плечами. — Нами движет одна цель, и мы следуем за ней, пока не настигнем. А когда настигаем, приходит время возвращаться домой, к барханам горячих песков и оазисов.
— И какая она, цель пустынников? — от любопытства я даже перевернулась на живот, упираясь на локти. — Или это тайна, покрытая мраком?
— Никакая не тайна, но тебе о таком знать рано, — Тайпан ткнул мне пальцем в лоб и улыбнулся. — Ложись спать, принцесса. И если будет холодно, жмись ближе.
— Вот еще, — обиженно фыркнула я, укладываясь и закрывая глаза.
Глава 10
Проснулась я от странного движения рядом под собой, словно кто-то дышит ровно и спокойно, то поднимая мою голову на своей груди, то опуская. Представляя, что увижу, когда открою глаза, вновь захотелось уснуть, прогоняя восставший в голове марок, но покрепче обхватившие со спины руки разом прогнали всю сонливость.
— Ты сама прижалась, — услышав, что я не сплю, прошептал Тайпан, едва заглушая чириканье диких пташек, встречавших солнце и новый день. — Дрожала, как лист на ветру.
— Не может быть.
— Может, — выдохнул в шею Ворон, жарко обжигая продрогшую кожу дыханием. — Всю ночь крутилась, пытаясь найти тепло.