Его голос опустился до почти шипящих звуков, превращая тон в одну сплошную угрозу, словно змея застрекотала своей трещоткой, предупреждая о нападении.
— Тогда бы, возможно, не пропустил, как я карабкался в ее окно. Но ты слишком глуп для такого. Друг.
— Она не знала…
Бешено вращая глазами, под стон своего голоса, мужчина все сильнее опускался на колени, нелепо взмахнув руками и пугающе захрипев. Стукнувшись коленями об пол, он окончательно обмяк и, отпущенный Вороном, рухнул безжизненным мешком, распластываясь звездой у моих ног.
Я сидела ни жива ни мертва.
Руки дрожали, от лица отлила вся кровь, а глаза отказывались закрываться, распахнувшись так широко, что стало больно. В ушах стоял невыносимый гул, а мозг отказывался принимать увиденное. Не переваривая, утрамбовывая в меня информацию так, что появилась тошнота.
Я впервые видела убийство своими глазами, словно наивное дитя всю жизнь считая, что меня это никогда не коснется.
О чем я думала, отправляясь в это путешествие? Что меня всюду будут встречать с цветами и фанфарами, любезно открывая двери и смиренно кланяясь?! Почему я так глупо в это верила, идиотка?
Только сейчас до меня неожиданно дошла вся безвыходность моего положения. Это не шутки, не наивные предположения, а настоящая угроза, мечом зависшая над головой.
Меня только что пытались убить, а я даже двинуться не могу, глупо хлопая глазами и пытаясь шевельнуть хотя бы пальцами!
Меня пытались убить. Обдуманно. Подкравшись тайком. Прямо в постели, думая, что я сплю и не смогу дать отпор.
Сколько еще таких попыток может быть?!
А Ворон сохранял спокойствие, лишая жизни так, словно это просто, как сделать вдох, который сейчас виделся мне в мечтах. Он просто убил его… Расправился тихо и быстро, без лишних движений. Он же защитил меня?..
Я уставилась в пол, думая, что увижу растекающуюся кровавую лужу, чернотой разливающуюся по светлому ковру, но крови не было, как и дыхания у нелепо валяющегося тела.
— Лирель? — позвал Ворон, и я вздрогнула, прижимая руки к груди. — Эй, ты в порядке?..
Резкий бросок в мою сторону, и вот он, склонившись, уже осторожно касается костяшками пальцев моей щеки. Смотрит в глаза, успокаивает, а я напугана так, что зубы отбивают чечетку, выдав мое состояние.
— Тш-ш-ш, все закончилось. Он больше ничего тебе не сделает.
Секунда, другая, и осознание вспыхивает в темных глазах, почти невидных в полумраке, но оттого не менее ярких.
— Я тем более никогда не посмею причинить тебе боль. Тише. Тише, Лирель, к нам идут.
Глава 16
Отвлекаясь от моего растерянного лица, Ворон замер, словно прислушиваясь, и тут же присел на корточки, заталкивая бездыханное тело под кровать.
Он ловко перекатил наемника в укрытие, проверил непрозрачность свисающей простыни и поднялся, вновь наклоняясь ко мне.
— Притворись, что спишь.
Не смея спорить, я рухнула на подушку, стараясь принять самую естественную позу для сна, и взглядом проводила Ворона в тень, в которой он исчез так же стремительно, как и появился.
Тихий, незаметный. Опасный.
Черт… Как же страшно…
В коридоре у лестницы послышался громкий женский смех. Он сразу показался мне странным, но я тут же уловила винные нотки. Мадлен, похоже, чудовищно напилась и, судя по неровным шагам и нескончаемому хихиканью, ни капли об этом не сожалеет.
— Тай-пан, — протянула она игриво, стоило им хоть и с трудом, но подняться на наш этаж. — Ты просто удивительный мужчина. А какой крепкий, м-м-м… Но вот что я знаю: вы, пустынники, прячете свои имена, это правда?
— Правда, — раздался тихий голос Тайпана, расплескивая по мне крупную дрожь, бисером рассыпавшуюся в постели.
— Так и как тебя зовут на самом деле?
Громкий «Ик!..» ударился о стены дома и эхом растворился в воздухе, отчего сестрица опять рассмеялась.
— Уверена, что и прозвище тебе было дано не просто так.
— Ты совершенно права. Но имя я завтра тебе скажу, красотка, а то ты на ногах не держишься.
— Стой! Подожди, — видимо, сопротивляясь, возмутилась девушка. — Давай проведаем Лирель? Знаешь, она хоть и зануда, но я страсть как ее люблю. Она такая изящная, легкая! А фигурка, м-м-м... Просто чудо! А эти бедра! Мой брат, еще когда был жив, заглядывался на них вовсе не с братским интересом, — призналась девушка, и в ее голосе слышалось какое-то разочарование. — В общем, если бы не наш строгий папаша, то Фергус точно бы попросил ее руки, наплевав на кровные связи. Вот такая у меня странная семейка. Подожди!