Все засмеялись, а Саша вылетела из зала. Не слишком – то правильно, но нельзя сказать, что Егор не прав. Какой уж из нее аналитик – загадка, благо хоть в миссиях не участвует.
– Птенчики, – Артем хлопнул в ладоши, – хорош чирикать.
Поставив дорожку на максимум, я обдумывала произошедшее. Неконтролируемый приступ агрессии – ясно, как Божий день и ему нужна помощь, реальная помощь иначе это опасно и для него, и для остальных. Но вот его последние жестокие слова. Я изо всех сил пыталась объяснить их с точки зрения психологии – он был явно не в себе. Рациональный же разум намекал, что дело явно не только в его состоянии, а еще я не могла заставить себя простить ему эти жестокие слова. Пока не могла.
После занятий Кира в приказном порядке заявила – мы идем есть мороженное. На мои вялые протесты, безапелляционно заявила – тебе нужны углеводы. А я не хотела сегодня оставаться одна в пустой квартире…
Дима ждал меня у машины.
– Катя, нам нужно поговорить!
– Извините, агент Волков, у нас свободное время, – Кира потащила меня прочь.
– Кира, ты выезжай пока, – я высвободила руку.
Фыркнув она пошла к машине.
– Я вас слушаю…
– Ты в порядке?
– В полнейшем, спасибо! Что–нибудь еще, куратор?
– Зачем ты?
– Знаю свое место?! Вы ведь сами приказали о нем вспомнить! – я обошла его и, направившись к машине, не обернулась.
– Зачем ты еще с ним говорила?! – мы сидели в тихом кафетерии.
– Кира, он мой куратор, – я отпила латте.
– В штабе. А во все остальное время, если я правильно помню он – твой парень. И, Катя, он не имеет право так себя вести.
– Ты многого не знаешь…
– Я знаю достаточно. У него явные проблемы с самоконтролем, сказалась травма. – Максим тебе что – то говорил о той миссии? – неужели, я что – то узнаю. Единственные посетители находились в другом конце зала, а на нашем столике Кира включила антипрослушку.
– Немного. Он пару месяцев работал под прикрытием в группировке «7 день», благополучно вышел, а вот во время ликвидации наш отряд попал в ловушку. Погибли все, кроме Димы. Его успели вытащить, но, сама понимаешь, – она опустила глаза. – Террористы готовили что – то грандиозное, их планам мы помешали, но это засветило план ликвидации. А Дима решил, что это его вина, хотя приказ был сверху…
«Слишком много привязанностей….знать свое место», картинка складывалась все яснее. Памятная симуляция, недостатки в физической подготовке. Понятно, с чего Дима так разозлился на Женю, а потом и на меня, когда я заступилась за него.
– Кира, извини, мне нужно идти.
– Не нужно, они готовят какую-то миссию. Поговорите позже, сядь на место. Так даже лучше, пусть он пока займется делом и заодно и подумать будет время.
– Мне не по себе, я так переживаю за него, – хотелось ей рассказать о разговоре с шефом, но это явно лишнее.
Максим частично нарушил секретность, рассказав Кире о миссии, Дима же не делился со мной вообще ничем. Я не завидовала, просто, будь он чуть более открытым, мне б стало проще помочь ему. Он срывается, а это крайне опасно.
– Эй, Кити, доедай уже, хорош на него пялиться.
– Извини, я задумалась, – я отправила в рот кусочек заварного пирожного.
– Все будет нормально, – она обняла меня, – все иногда ссорятся.
– Но не так! Получилось, будто я на Жениной стороне.
– Ты поступила правильно и очень смело. Немногие решаются перечить кураторам. Я вот Максу не перечу никогда.
– Ага. Он просто тебя боится – разгон от милой зайки до жуткой стервы…, – мы засмеялись, но напряжение ни капли не спало.
Ночью я никак не могла заснуть, хоть за окном шел проливной дождь, а его шум, обычно меня успокаивал. Я отчаянно скучала по Диме, да еще эта миссия. Он ведь могу уехать и на неделю, и мне осталось бы только ждать. И еще эта ссора…
Меня разбудило звонок, но на экране не было данных об абоненте, а это значило лишь одно. Через 15 минут я уже на месте. Выйдя из лифта, я сразу же увидела Киру – она сидела на корточках и заливалась слезами.
– Катя! Они попались, – она повисла на моем плече и зарыдала в голос, – Дима и Макс у «7 дня», а мы сидим и ждем.
Та самая группировка…. О, Боже! Ужас, мерзкий, парализующий, лишающий рассудка…Кира рыдала, я машинально шептала что – то, обнимая ее, но едва замечала происходящее.
– Успокойся, ты должна собраться! – это была не я. Та, другая женщина, встряхнула плачущую подругу, – Они ведь живы, а значит, мы сможем их вытащить, обязательно сможем. Нас не зря вызвали, значит, задействуют в операции, а сейчас – пошли.