– Вы в порядке? – он поддержал меня за локоть.
– Курсант пострадала во время миссии и, еще не до конца оправилась. Возможно, мы поспешили с отчетом, – на лице шефа было чистое участие. Лицемер!
– Я могу продолжать! – я выпрямилась, но моей руки Егор не выпустил, – Наши агенты были на прицеле у двоих противников. Я убрала обоих, потом сообщила Кире, где мы. А после, мы ушли и присоединились к остальным.
– Вы не упомянули наличие секретного хода.
– Я не искала его, – призналась я, – моей целью было вывести пострадавших…
Усмешку Андрея я скорее почувствовала, чем заметила.
– Личные привязанности подчас мешают...
– Я это вижу, – перебил Егор, – и обязательно выясню причину вашей «аварии», произошедшей два месяца назад.
Андрей вспыхнул.
Егор протянул мне руку. Мне ничего не оставалось, как вложить в нее свою дрожащую ладонь.
– Поздравляю вас с успешным выполнением миссии, агент.
– Еще не агент, – я чуть улыбнулась.
– Верно, пропуск вам поменяют чуть позже. А пока, вернитесь в медблок.
И мне пришлось уйти, оставив их одних и не зная, что повлечет за собой появление этого человека.
Глава 9. Предатель
– Что конкретно он сказал? – Дима смотрел так, словно пытался разглядеть на моем лице то, что я упустила в рассказе.
– Дим, ну я уже рассказывала, – пробормотала я, помешивая бульон ложечкой. Со странного разговора прошло несколько часов и нам как раз принесли ужин. – Шефом он явно недоволен, а меня сделал агентом минимум на полгода раньше срока.
Дима доедал ужин, а мой поднос остался нетронутым – на нервах я едва заставляла себя завтракать.
– Ты не должна была соглашаться на беседу с ним без куратора, Катя. Ты понятия не имеешь, что есть Надзор на самом деле. У их действий и слов имеется даже не двойное, а тройное дно. Короче, не говори ни с одним из них больше без меня, ясно?
Я забралась к нему в кровать и крепко обняла.
– Как скажешь. Но, в любом случае, пока все хорошо. Пусть знают – нам скрывать нечего.
Он хмыкнул, какое-то время мы лежали молча, но Дима просто излучал напряжение.
– Видел бы ты лица лица шефа и Андрея, – я хихикнула.
– Ты правда не понимаешь, как все серьезно?! – перебил он
– Эй, не ори на ребенка. – Макс засунул голову в двери. Я скомкала салфетку и запустила в него.
– Сдаюсь, сдаюсь! – он шутливо поднял здоровую руку. – С завтрашнего дня у нас шмон. До окончания проверки никто не покинет штаб, – будничным голосом сообщил парень, – они опять ищут крота. Так что привет, промывание мозгов.
По телу прошла дрожь, Дима обнял меня.
– Спасибо, Макс, мне надо с Катей поговорить.
– Я понял, не увлекайтесь особо, – он успел закрыть дверь прежде, чем вторая салфетка достигла цели.
– Не бойся ничего, личные привязанности не преступление.
– А я не этого боюсь…
И я рассказала ему о разговоре с шефом и о том, что Егор намекнул на расследование причин «аварии» после того, как Андрей намекнул на личные привязанности. Осознание, как прав Дима насчет того, что Надзор не сулит ничего хорошего, было как удар под дых. Слезы градом посыпались из глаз.
– Катя! Не плачь, все нормально!
– Если б я рассказала тебе тогда. Все было б иначе, а мы потеряли столько времени.
Он засмеялся. Вполне искренне. Я застыла.
– Если б ты мне тогда рассказала, я б пошел, набил морду шефу, и меня уж точно ликвидировали б нафиг. – видя, что мне явно не полегчало он продолжил уже серьезно. – Я был тогда на взводе, Катя. Только вернулся после реабилитации, узнал, о твоей подготовке и…Мне не нравится, что ты мне не сказала правду, но я понимаю – ты была права. Переживать за меня не стоит – я в порядке, правда.
– Просто осторожнее, не ссорься…Ни с кем.
– Обещаю.
Этой ночью я никак не могла заснуть, а никаких препаратов принимать было нельзя перед проверкой. Потому, осознав четность попыток, я вышла в коридор намереваясь пойти в кухню. Есть я на нервах уж точно не смогу, зато горячий латте, вернее сам звук кофе-машины, уж точно, хоть немного меня отвлечет. Медики орлиным глазом следили за соблюдением режима питания, а потому ночью в кухне оставались лишь вода, молоко, разные варианты йогуртов и кофе. Последнее лишь потому, что медикам на ночной смене требуется топливо.