– Визуально, участок 4, – прошептал Андрей.
– Расчет 60 сек, – развернувшись, я побежала в сторону 4 участка. Завибрировали часы – момент передачи «пакета».
«Четверо, цель и Фелл» – жестами показал Андрей.
Дымовая шашка, молниеносное появление, лишь пара выстрелов. И вот уже я выношу плачущую девочку на воздух.
– Эй, эй, послушай, – я легонько встряхнула ее, – не плачь, мы ведь выиграли!
Поймав ее заинтересованный взгляд, я продолжила.
– Все не по-настоящему. Это…
– Игра! – Андрей присел возле нас на корточки, – Только не на компьютере, а в жизни. Круто да?
– Как Counter Strice? – я не думала, что нынешние десятилетние девочки играют в старые-добрые стрелялки.
– Лучше. Это – новая версия.
– И мы победили?
– Конечно, как же иначе? Мы уже делали это, да, Катя? Побеждали плохих дядь вместе? – он поднялся.
– Да! Мы все это уже делали, как герои в игре.
– А вы круто смотритесь, – продолжил Андрей. За его спиной стоял Дима.
– Транспорт прибудет через 15 минут, – проговорил он.
– И мы поедем хвастаться папе да, Полинка?
– А он тоже играет с вами?
– Да! – я взяла ее на руки, – И он тоже.
Лучший способ скрыть тела пяти мертвых террористов – устроить взрыв. Из окна фургона я наблюдала, как ничего не понимающие рабочие носятся вокруг пылающего практически достроенного коттеджа. Бедная Келли – сплошные убытки.
– Вон мама и папа, видишь? – я указала на Егора и невысокую женщину лет 35, вопреки правилам, стоящих так близко к взлетно-посадочной полосе. Полина помахала ему рукой. Киев сиял в лучах яркого солнца, отражающегося от белоснежного покрывала. Мы прилетели чартерным рейсом и приземлялись в частном аэропорту СБУ.
Держа меня за руку, Полина бежала к родителям, от падения со ступенек нас спасло чудо. Родители подхватили ее на руки. Егор сейчас совсем другой – члена Надзора и босса «Альфа» сменил взволнованный любящий отец. Я часто старалась представить, как должна выглядеть женщина, живущая с человеком настолько специфической профессии. Вместо строгой и собранной леди, я увидела красивую и нежную мать. Она не скрывала эмоций.
– Спасибо вам, – прошептала она, не выпуская дочь из объятий, – я просто не знаю, как….
– Это наша работа! – я широко улыбнулась.
Егор пожал нам руки.
– Спасибо, что вернули нам дочь! – тихо сказал он, и громче добавил – Вас отвезут в штаб. Отчет мне и, на пару дней вы все свободны.
Попрощавшись, мы пошли к машинам. «Если они смогли, то и мы рано или поздно сможем» – подумала я. Впрочем, Дима явно сейчас думал не об этом, и нам предстояло поговорить. С ними обоими.
– Андрей, нам нужно поговорить! – как же хорошо, что мы приехали в штаб в 8.30 – зал свободен.
– Не люблю эту фразу, – он присел на скамейку и похлопал по оставшемуся рядом месту. Проигнорировав этот жест, я села напротив.
– Я прошу тебя прекратить это делать.
– Что именно? – он непонимающе поднял брови.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Времени мало – нужно написать отчет, а я не спала нормально двое суток. Перестань бесить Диму!
– Тем, что я все еще тебе небезразличен? – он пригнулся, сократив расстояние между нашими лицами.
– Просто интересно, с чего ты так решил? – я не отстранилась.
– Этот твой взгляд в Лондоне. Я истекал кровью, а ты плакала. Помнишь? – он имел ввиду вовсе не Лондон. Я улыбнулась.
– Конечно, помню. Меня впервые так обляпали. А потом, свидание в «Шоколаднице», огромный букет. У нас с Лидой ваз столько не было. И то жуткое место – ты так стойко держался, я впервые увидела, что значит быть агентом…
– По крайней мере, ты честна, – мелькнула мысль, впервые он меня именно слышал.
– Как можно это забыть, Андрей? Все, что происходит в наших жизнях навеки в памяти и, что бы ни случилось, это нельзя просто стереть. Знаешь, как неудачный эскиз ластиком. Более того, я ни о чем не жалею.
– А я жалею, – прошептал он, – обо всем, что было. Я не…не знаю, что делать, что б ты простила меня.
– Брось, Андрей, я давно тебя простила. Даже за ту мерзость…
– Тогда почему ты с этим?
– Я люблю его, – просто сказала я.
– Вранье! Будь это правдой, все не было бы так! – он раскраснелся, на щеках ходили желваки.
– Как «так»? Ты о Лондоне? – он кивнул, – Андрей, ты – агент моей группы. Ясно, что я буду защищать тебя, как любого другого.
– Скажи еще, что я теперь тебе друг, – он усмехнулся.