Афенглу за всем этим наблюдала с молчаливым отчаянием. Рядом стояла Арлинг. Обе они находились между Бомбаксом и Симрианом. И все они думали об одном и том же. Если магия, которая до сих пор охраняла крепость, не откликнется на это новое нападение, с ними будет покончено. Паранор падет, а у них не останется выбора, кроме как сбежать по подземным туннелям из крепости, став изгнанниками из собственного дома. Они могут остаться и сражаться, но даже с помощью своей магии они быстро будут повержены и захвачены в плен.
Но еще хуже становилось от того, что уступить придется Федерации и Драсту Чажалу. Все их хроники и записи, которые на протяжении веков так тщательно велись, все их талисманы и артефакты, помещения, в которых никогда не было никого, кроме самих друидов, холодную камеру и магические воды, глубинный, бездонный колодец в самом сердце башни, где обитал опасный, а иногда и злобный дух крепости, печь, которая давала тепло из самых недр земли, посадочную платформу и воздушные корабли. И самое ужасное из всего этого было то, что пошатнется вера в неприступность Паранора и непобедимость друидов в стенах их собственной крепости. Эту перспективу, от которой сводило живот, ни один из друидов не мог принять и никто такое не смел даже представить.
Они вкратце поговорили о мерах по спасению того, что находилось под угрозой, о том, чтобы спрятать все, что возможно, о добавлении заклятий и установки магических стражей. Но даже Вустра отверг эту идею. Для этого было уже слишком поздно; работа представлялась непреодолимой. Хроники друидов и так уже были защищены от захватчиков, а талисманы и артефакты надежно скрыты. Лучше довериться тому, что в течение такого долгого времени хранило их. Лучше всего просто иметь немного веры.
Однако веры может потребоваться больше, подумала Афенглу, стоя с остальными, напряжение увеличивалось, становясь почти невыносимым, так что у нее по коже забегали мурашки. Она смотрела как выстраиваются ряды Федерации, люди и воздушные корабли, и все это по–прежнему выглядело неестественным.
Затем раздался звук боевого рога и армия Федерации двинулась вперед. Ряды вооруженных солдат и лучников бросились к внутренней стене, стараясь забраться на нее с помощью лестниц и крюков. С воздуха их поддерживали флиты, перелетевшие через внешнюю стену. Крики и звон оружия огласили дневной воздух, и сотни людей бросили вызов Паранору и горстке его защитников.
Это была катастрофа.
И снова явилась темная сущность, охраняющая крепость друидов, как и надеялась Афенглу, готовая защитить внутреннюю стену так же, как ранее внешнюю. Это темное, аморфное нечто извивалось как змея — ядовитое, шипящее существо. В мгновение ока оно отбросило флиты, отправив их вертящимися до самого леса, из которого они появились, легко прекратив их попытку преодолеть плоскость стен. Затем оно просочилось в каменную кладку внутренней стены и вновь явилось удушающим черным облаком, распространяясь от вертикальной плоскости этой стены и сбивая раздвижные лестницы и людей, поднимающихся по ним, отбрасывая дыханием гиганта через весь двор остальных солдат, которые вместе с оружием и доспехами кружились и вертелись, как осенние листья, захваченные порывом северного ветра.
После этого все смешалось, солдаты и их командиры побежали с поля боя, спеша оказаться в относительной безопасности внешней стены, возле которой они столпились в страхе и ужасе.
Из–за укрытия на стене, где он стоял на коленях рядом со Стуном, Драст Чажал сигналом подал приказ отступать. Он откинулся назад на каменный барьер. По его виду можно было понять, что он взбешен.
— Из нас сделали дураков! — прошипел он.
Но его внимательный спутник вспомнил то, что он услышал от несчастного Дика Тринка, когда тот еще был жив:
— Может быть, — спокойно произнес он, бросая на Драста осторожный взгляд, — есть другой путь.
ГЛАВА 25
Перед «Уолкером Бо» простирались унылые просторы Разлома, когда он вынырнул из–за вершин Кенсроу и повернул на запад в сторону необитаемой глуши, которая протянулась до берегов Синего Раздела. Они удалились от всего, что напоминало о цивилизации, пролетая над местностью, в которой никто не жил, за исключением самых выносливых и непритязательных обитателей Четырех Земель. Находясь на высоте тысячи футов, они могли судить только по виду местности под ними об условиях существования тех созданий. Возможно, из своих путешествий кое–что о них знал Фаршон, гораздо больше было известно Вещателю, но остальные члены экспедиции слышали лишь истории.