— Понимаю что?
Арлинг покачала головой:
— Не могу тебе рассказать. Я обещала.
— Рассказать мне что?
Ее сестра продолжала качать головой:
— Я не могу тебе это рассказать. Я вообще отказываюсь об этом говорить. Ты должна выяснить это все сама.
Остаток пути они прошли в молчании.
На следующее утро Афенглу проснулась до рассвета. Она оделась, выскользнула из дома и села на ступеньках веранды, ожидая, когда к ней присоединится Арлинг. Она пообещала сходить с ней в Сады Жизни, где Арлинг примет участие в ритуале приветствия нового дня рядом с Элькрис. А потом, когда взойдет солнце и начнется день, Афен будет уже в воздухе, направляясь на запад.
В своих мыслях она уже летела туда.
Спустя несколько минут рядом с ней появилась одетая Арлинг.
— Хорошо спала? — спросила ее сестра.
— Он снился мне, — ответила она.
Арлинг поняла, кого она имела в виду:
— Сожалею. Я знаю, как это тяжело.
Афен покачала головой:
— Все это так странно. Уже не так тяжело. Такого не было с тех пор, как он умер. Не могу этого объяснить. Во сне, он был по–прежнему жив и здоров, но я не могла дотронуться до него. Он улыбался, смеялся, веселился, но я не была с ним. — Она немного помолчала. — Мне кажется, я уже давно потеряла его. Подсознательно, я это понимаю.
— Тебе стоит отпустить его.
Она кивнула:
— Кажется, да. Я все еще думаю о нем. Я до сих пор хочу, чтобы он снова был со мной. Но… — Она закачала головой, не в силах закончить. Затем добавила: — Я чувствую себя неблагодарной, думая таким образом.
Арлинг взяла ее руку и пожала:
— Ты скорбишь, Афен. И ты имеешь полное право это делать. В том, что ты делаешь, нет ничего плохого.
Афенглу подумала, что так оно и есть, но лучше от этого ей не стало. В целом, после того, как она обнаружила дневник Алеи Омаросиан, ничего хорошего не произошло. Бомбакс погиб, Паранор был покинут, члены Четвертого Ордена друидов были разбросаны по всем четырем сторонам света, а за ними охотилась Федерация — и все из–за ее решения, что найти потерянные Эльфийские камни было хорошей идеей. Она начинала сомневаться почти во всех своих суждениях.
— Я хочу, чтобы ты была осторожна, — вдруг сказала она сестре.
Арлинг удивленно посмотрела на нее, а потом усмехнулась:
— Почему? Я никому не интересна.
— Я лишь хочу знать, что ты присматриваешь за собой. Просто пообещай мне. Ты сказала, что тебе лучше от того, что Симриан приглядывает за мной. Это справедливо. Но и мне будет лучше, если ты будешь внимательно следить за собой.
Она сказала это настолько серьезно, что улыбка исчезла с лица ее сестры.
— Хорошо, Афен. Я буду осторожна.
Добравшись до садов, они обнялись и поцеловались. Из других Избранных еще никого не было; Арлинг слишком рано пришла для ритуала приветствия. До рассвета оставалось еще полчаса. Они стояли вместе, обнявшись.
— Ты вернешься за мной после того, как отыщешь Ард Рис? — спросила Арлинг.
— Вернусь, как только смогу. Обещаю.
— Даже только для того, чтобы сказать мне, что с тобой все в порядке.
— Даже только для этого.
Они улыбнулись друг другу, немного всплакнули и расстались.
Арлинг смотрела, как Афенглу исчезает в лесу, сотни мыслей вертелись у нее в голове, причем большая часть о том, чтобы последовать за своей сестрой. Но Афен этого не позволит, она уже четко сказала, что не позволит Арлинг отправиться вместе с ней. Излишняя настойчивость ни к чему не приведет. Лучше от этого Афен не будет. Арлинг изо всех сил старалась убедить свою сестру взять ее с собой, но ничего не вышло. Благодаря тому, что она любила свою сестру больше, чем кого–либо еще, Арлинг знала, когда нужно уступить сестре — хотя она никак не могла с этим примириться.
Она вошла в Сады Жизни и присела под Элькрис, стараясь успокоиться. Помогало смотреть на это дерево. Сверкающая смесь красного и серебряного цвета его листьев и коры, огромный купол его ветвей, мерцание кроны в свете звезд и спокойствие, которое, казалось, окутывает ее какой–то защитной мантией, были бальзамом, умиротворяющим и утешающим. Арлингфант всегда чувствовала себя лучше, когда оказывалась рядом с Элькрис, и это ощущение наполняло ее сейчас, напоминая, почему она пожелала стать одной из Избранных и почему ее избрание доставило ей такое огромное удовлетворение.
Ее мысли разлетелись куда–то далеко, и она закрыла глаза.
— Возвращайся живой и здоровой, Афен, — тихо произнесла она.