Кэррик наклонился вперед:
— Их потеря к нашей выгоде. Ну, рассказывай. Ты обнаружила что–нибудь стоящее? Сирша предположила, что скорее всего так оно и есть.
Афенглу немного помешкала.
— Я еще не уверена. Именно поэтому я и вернулась. Мне нужно, чтобы вы выслушали то, что я прочитала, а потом высказали, что об этом думаете. Я посчитала, что мое открытие достаточно важное, чтобы донести вам о нем именно сейчас. И есть основания полагать, что я права. Но оставим это до той поры, пока я не закончу рассказ.
Она засунула руку в карман и вынула дневник.
— Эта книга содержит записи молодой эльфийской девушки по имени Алея Омаросиан, жившей много столетий назад. Я наткнулась на него совершенно случайно. Он не является частью официальных хроник и не претендует на то, чтобы считаться чем–то значительным для тех, кто старается добавить или приумножить информацию, содержащуюся в этих хрониках. Именно поэтому, как мне кажется, его столько времени не замечали. Он сохранился потому, что написавшая его была дочерью эльфийских Короля и Королевы в эпоху Волшебного мира. Но главным образом, потому, что о нем забыли.
Она открыла дневник:
— Я не стану читать вам его весь, только те части, которые, как мне кажется, представляют интерес. Послушайте.
В течение следующих пятнадцати минут, она зачитала им записи из дневника, одну за другой по очереди, читая их полностью и без комментариев. Три ее слушателя не прерывали это чтение, сидели тихо и обращали на ее слова все свое внимание.
Когда она закончила, Плейзия сказала:
— Не знаю. Это история была на самом деле? Звучит так, будто Алея Омаросиан могла ее выдумать. Юные девушки часто так делают. Они создают себе воображаемую реальность, надеясь, что подобные опасения и волнения смогут приукрасить тоску их настоящей жизни.
— Возможно, — протянул Кэррик, потирая подбородок. — Но мне все это не кажется выдумкой.
— Я думала, как Плейзия, — произнесла Афенглу. — Я гадала, может причина того, что этот дневник так долго лежал незамеченным, состояла в том, что спустя какое–то время — может быть, когда она еще была жива или сразу после ее смерти, — его посчитали всего лишь девичьими фантазиями. Однако в ту же ночь, когда я забрала этот дневник в свой коттедж, на меня напали.
Она продолжила описывать им подробности той ночи, затем поведала о том, как напавший вернулся следующей ночью и она была вынуждена его убить.
— Я так думала до этих событий. Но настойчивость этих нападений и осведомленность напавших об этой книге заставили меня считать, что этот дневник представляет некую ценность. По крайне мере, так думали те, кто напал на меня.
— Но ведь они не знают, что в нем, не так ли? — продолжала настаивать Плейзия, наклонившись вперед и нахмурив брови. — Зачем им понадобилось то, о чем они совершенно ничего не знают? А если знали о его содержании и по каким–то причинам считали опасным, то почему не попытались украсть или уничтожить его задолго до этого?
— Я не знаю, что они думали. Один мертв, а личность другого осталась тайной. Но он забрал мой рюкзак с абсолютной уверенностью, что этот дневник находится там.
— Или забрал его потому, что знал, что в нем находилось нечто, что ты считала весьма ценным, — предположила Сирша. — Он мог и не знать, что это дневник, а лишь что это какой–то документ, который, по–твоему мнению, был весьма важным. Так что идея Плейзии, что этот дневник всего лишь грезы юной девушки, все еще может оказаться правдой.
Кэррик кивнул:
— Это так, Афен. Кто знал, что ты нашла этот дневник и забрала его из архива?
Она покачала головой:
— Насколько я знаю, никто. Я весь день была одна в хранилище, за исключением моего дяди Эллрича. Но я спрятала дневник до того, как он оказался достаточно близко, чтобы заметить, что я делаю, и не вынимала до тех пор, пока он не ушел. Больше там не было никого.
— Итак, эта девушка, Алея, делает юношу дарклинга своим любовником, меняет свое мнение об отношении к нему, когда он настаивает, чтобы она покинула Арборлон и отправилась с ним жить среди его народа, а потом, отказав ему, слишком поздно обнаруживает, что он украл все камни — кроме поисковых, — оставив их для того, чтобы она смогла отыскать его. — Сирша поморщилась. — Она пытается это сделать, но не может — даже с помощью этих поисковых камней, — возвращается с пустыми руками и проживает остаток своей жизни. И ты понятия не имеешь, что с ней случилось?