— Вот он, мой книгочей! — растроганно всхлипнул Боиндил.
— Я знал, что у нас все получится. — Слин, стоявший рядом, протянул Бешеному руку. — И мы были правы, что не сомневались в нем.
Все гномы, даже раненые, опустились перед Верховным на колени. Боиндил и Слин, не выпускавший из рук заряженного арбалета, тоже выказали Тунгдилу свое почтение.
Казалось, по войску прошла волна: люди, эльфы, убариу и подземные жители под звуки горна кланялись Тунгдилу. Златорукий неторопливо двигался в сторону Бешеного.
«Я так и знал!» Боиндил первым поднялся с колен, не дожидаясь, пока это сделают короли и королева детей Кузнеца. Он распахнул объятия, чтобы прижать к себе друга, пусть друг и был повелителем всех гномов.
И вдруг мимо метнулась Кира. Рванувшись вперед, подземная дернула Боиндила за руку и помчалась к Тунгдилу. Слишком поздно гном заметил, что Кира выхватила у него Огненный Клинок.
— Это не Тунгдил Златорукий! Это оружие не обманешь так, как обманули всех нас! — кричала девушка, сжимая волшебный топор обеими руками. — Глядите, как светятся бриллианты! Это доказательство неоспоримо! — Она нанесла удар.
Слин, ругнувшись, вскинул арбалет и выстрелил.
Болт пробил подземной грудь, но лезвие топора уже взрезало тиониевый доспех Златорукого, сломало Тунгдилу ребра и дошло до сердца. Умирая, гном и подземная упали в объятия друг друга и осели на землю.
Звуки фанфар оборвались, над полем пронесся вздох ужаса.
— Нет! — Бешеный ринулся вперед, отшвырнул Киру и вытащил Огненный Клинок из раны Тунгдила. Хлынула кровь. Ни один лекарь не сумел бы исцелить Златорукого. — Койра! Чародейка, спасите его!
Медленно подойдя, волшебница печально покачала головой.
— Не выйдет, Боиндил. Во мне больше нет Силы. — На глазах королевы выступили слезы. — Я потратила последние крохи магии на призыв ветра.
Подняв голову друга, Бешеный окропил его лицо водой из фляги.
— Этого не может быть, о боги! — завопил он. — Вы не можете позволить умереть величайшему герою Потаенной Страны и Потусторонних Земель!
— Это… был… не… Тунгдил, — прохрипела Кира, извиваясь от боли. — Алмазы… на топоре… Я должна была… — Ее глаза закатились.
— ЭТО БЫЛ ТУНГДИЛ! — рявкнул Боиндил.
Он посмотрел на Огненный Клинок. Алмазы светились, но гном знал, что это происходит по его вине. Из-за проклятия эльфов.
— Это был он, — прошептал Бешеный, оплакивая смерть друга.
Года открыла глаза.
Она прекрасно все слышала. Но лишь симулировала обморок, чтобы муж не мог попросить ее спасти жизнь этого… этого существа.
Поднявшись, Года заметила, что что-то блестит в ее манжете.
Засунув палец под подкладку, она вытащила последний осколок бриллианта. Все это время он был при ней!
Волшебница посмотрела на мужа, склонившегося над телом гнома. При помощи этого осколка она легко могла бы спасти Тунгдила от смерти…
Эпилог
Харгорин Смертоносный посмотрел на последнюю из шести коробочек из враккасия, на которой был выведен герб Третьих.
Внутри находилась часть праха Тунгдила Златорукого. Тело героя предали огню на пышной церемонии. Вопреки гномьим погребальным традициям каждое племя, включая Свободных, получит часть праха величайшего Верховного короля, отвезет ее в свое королевство и воздаст последние почести. Таково было решение правителей племен.
Боиндил через стол передал Третьему коробку, затем раздал остальные Ксамтору, Балиндис, которая чудесным образом исцелилась от болезни, Франдибару и Годислану из города Свободных. К последней коробочке, на которой был герб Вторых, он не прикоснулся.
Гномы собрались в главном зале крепости за небольшим столом, чтобы обсудить происшедшее и грядущее. Они решали дальнейшую судьбу детей Кузнеца.
Смерть героя стала ударом для всех гномов, настроение в зале было подавленным.
Харгорин, обведя взглядом присутствующих, пододвинул коробку Боиндилу.
— Они выбрали тебя своим королем. Ты должен забрать ее. Отвези прах Тунгдила в Синие горы и воздвигни своему другу памятник, которого он заслуживает.
Бешеный молча посмотрел на коробку. Он все еще не мог примириться со смертью книгочея. Какая-то часть его души отчаянно цеплялась за мысль о том, что это мог быть подменыш, двойник Тунгдила, но на самом деле Боиндил понимал, кого они с молитвами Враккасу предали огню под звуки горнов и пение гномьего хора. Балиндис говорила, что этот гном — действительно Тунгдил. Она чувствовала это сердцем. Так же как и сам Боиндил.