- Знаешь, когда я был вынужден расстаться с твоей мамой, я тоже по ней сильно скучал, - произнес Алексей Михайлович.
Ники отвернулся. Отец положил руку на его плечо.
- Вы заставили Марию уйти отсюда, - сказал Никита. – Она скоро уедет совсем. И я ее больше не увижу. Вы в своем эгоизме отняли у меня последние дни с ней.
- Ники…
- Мне достаточно того, что я ей не нравлюсь, - сел Никита в постели. – Но возможность видеть ее вы тоже у меня отобрали и все из-за разглагольствований этой старухи.
Никита вновь отвернулся. Он считал, что его родственники виновны в том, что Мария отнеслась к нему сдержанно, и теперь желал высказать свои претензии хоть кому-то.
- Почему же ты не сказал нам, что она так важна для тебя?
- А что бы это изменило? – пожал плечами Ники. – Вы же слушаете эту бабку…
- Ну, во-первых, не бабку, а бабушку, а во-вторых, для тебя я бы…
- Я бы, я бы, - поднялся Никита на ноги. – Что ты бы? Для меня – ты отнял у меня самое дорогое, потому что пошел у нее на поводу.
Внезапно окно в его комнате распахнулось от ветра, и Ники подошел к нему, чтобы закрыть.
- Никит, - Алексей Михайлович тоже поднялся. – Ну хоть что-то я могу для тебя сделать?
Никита не ответил. Что сделать? Побежать в резиденцию с криком «Мария, вернись, теперь все будут любить тебя»?
- Неужели ты и правда так сильно ее любишь? – спросил отец.
Ники снова промолчал. Не будет он об этом говорить!
- Знаешь, я хотел подарить тебе кое-что, - заметил Алексей Михайлович, желая отвлечь сына от грустных мыслей.
- Что? Фамильную реликвию, передающуюся от отца к сыну? Мне ничего не надо, - сказал Никита, глядя на ветки за окном.
- Нет, мой талисман.
- Ты хочешь отдать мне то, что принесло тебе несчастье? – усмехнулся Ники. – Спасибо.
- Он не приносит несчастье или счастье, - возразил Алексей Михайлович. – Он просто подарен с любовью, от сердца. И я хочу подарить тебе его так же. Мой талисман.
- Подари Вовке, - посоветовал Ники. – Он у нас падкий на подарки.
- Но я хочу подарить тебе, - Алексей Михайлович развернул сына лицом к себе.
- Почему мне?
- Потому что я люблю тебя. Имею я право сделать подарок своему сыну, потому что люблю его?
- У тебя еще двое сыновей. Не боишься, что они обидятся?
- Не боюсь. Возьми, - Алексей Михайлович протянул Никите кольцо – самое обычное серебряное кольцо, каких много с надписью «На память».
Ники постоял в раздумье, но всё же взял.
- Не расстраивайся так сильно, - попросил Алексей Михайлович. – Марию не вернуть, но ты влюбишься еще.
- Разве ты после того, как встретил мать, хотел влюбиться еще?
Алексей Михайлович промолчал. Отвечать было нечего. Конечно, он вытащил счастливый лотерейный билет – любовь раз и на всю жизнь. Но точно так же он знал, что такие билеты вытаскивают лишь единицы. Остальным приходится долго тыкаться, как слепым котятам. Алексей Михайлович подозревал, что это был первый тычок Никиты.
* * *
Под вечер, когда семейство собралось в гостиной, Ники сказал, что хочет пройтись. Ему никто не стал препятствовать. Видимо, отец сказал остальным, что парень переживает из-за расставания с девушкой и посоветовал сейчас его не трогать.
Никита брел медленно в направлении резиденции Света. Почему-то захотелось, мучительно захотелось повидать Давида – наверно, светлый страж был единственным, с кем Ник мог поговорить о Марии, о своих чувствах. Но если повезет, то он и с блондинкой свидится.
На полдороге парень остановился и присел на скамейку. Какая у него кислая физиономия. Недопустимо, чтобы Мария увидела его таким раскисшим. Надо успокоиться. Появиться в резиденции с высоко поднятой головой, с бодрым видом. Нет, он, конечно, расстроен тем, что предводительница повстанцев переселилась в другой дом, но нельзя же выглядеть перед девушкой так, будто ты при смерти. Мария, разумеется, знает, что нравится ему, и что он расстроен ее отъездом, но, тем не менее, ударять в грязь лицом тоже не следует.