- Увези ее,- приказываю Лису, перехватывая у него монтировку,- туда, где ей помогут. Любой медцентр, цена не имеет никакого значения.
Мне тошно. Воспоминания терзают душу. Моя мать умерла, так и не дождавшись помощи. Может быть эту несчастную минует ее участь. Своей смертью мама освободила меня. Но все равно, я помню каждую минуту, каждую секунду проведенную с ней. Я так ее любил, мечтал, что и она наконец выздоровеет.
- Я не могу оставить вас,- упрямо говорит Лис.
- Я хочу закончить тут сам, ты мне не нужен. Бери девку и проваливай. Я вернусь в пентхаус сам.
-Но...
- Уволю на хер,- рычу я. Нет, Лис не боится моих угроз, просто понимает, что сейчас не сможет повлиять на мое решение. Девка в его руках тихо стонет, когда он с легкостью поднимает ее с пола.
Я провожаю взглядом своего охранника, и подхожу к грязному матрасу, на котором всхрапывает Герыч. Вонь исходящая от заваленного немытой посудой и объедками стола нестерпима. Воспоминания роятся в голове. Ребенком я бы не раздумывая поживился в этих отбросах. Ухмыляюсь. Я богат. Сейчас я чертовски, охеренно богат. Могу позволить себе все. Абсолютно все, включая право карать ублюдков, таких как этот, развалившийся на отвратительном топчане. Комната похожа на нору в моем доме, где я играю с моими зверушками. Черт, надо ее уничтожить. И никогда, ни за что на свете, не отпускать от себя Эмму. Потому что я не могу уже без нее.
- Ты кто? - хриплый голос выводит меня из оцепенения.
- Смерть твоя, мудмла,- ухмыляюсь, перехватываю монтировку поудобнее. Удивление в глазах подонка меня еще больше раздражает. Первый удар приходится по его скуле. Нет, я не убью его. Эта сука не заслуживает смерти, его удел жить овощем, что в его случае равносильно медленному, мучительному умиранию. Второй удар я наношу по позвоночнику. Герыч хрипит, все еще находясть под воздействием наркоты. Он не чувствует боли, и меня это злит.
- Ты, тварь,- спокойно говорю я, опуская монтировку на голову наркомана,- помнишь Эмму?
Нет, он ее не помнит. Он даже не помнит, скольким несчастным сломал и без того не самую сладкую жизнь.
- Так это из – за какой то бляди? – кривит в улыбке губы Герыч. – Маленькая сучка была сладкой. Чистенькой. Я ее сдавал в наем, как обычную дырку, братан.
Я больше не контролирую себя. Успокаиваюсь только, когда наркоман затихает. Опускаюсь на колени перед замершим телом. Прикасаюсь пальцами к вене на шее Герыча. Жив. Достаю мобильник. Лис отвечает сразу.
- Прибери тут,- приказываю я. Тварь должна выжить. Ты понимаешь?
Слушаю тишину. Это значит Лис понял и принял.
Не помню, как добираюсь до пентхауса. Провал. Прихожу себя только в ванной. Вода обжигает кожу. Одежда, сваленная на полу воняет кровью.
Я забочусь об Эмме, я реально готов для нее на все. Потому что не понимаю уже, как я раньше жил без моего сиятельного страза.
- Алекс, мой милый,- теплые руки вытаскивают меня из под одеяла, под которым я прижимаюсь к ледяному телу любимой мамы.- Посмотри на меня. Пожалуйста.
Голос Эммы Владимировны дрожит. За ее спиной я вижу людей, одетых в полицейскую форму. Тех, кого мамочка презрительно называет ментами. Странно, что она еще не проснулась. В этот раз она очень долго спит.
- Мама,- шепчу, глядя, как чужие дядьки почему то кладут маму на носилки, и с головой накрывают черным целлофаном. – Ей холодно, да. Вы ее вылечите?
Взрослые мужики на меня не смотрят. Отводят взгляд, так странно. Кто – то сует мне в руки стаканчик от термоса с горячим чаем и бутерброд с колбасой. Такая вкуснятина, что я даже забываю о том, что мамочку увозят в больницу.
- Милый, я не успела,- всхлипывает Эмма Владимировна, гладя меня по голове тонкой, прозрачной ладонью. – Ты прости меня.
Я ничего не понимаю. За что она просит у меня прощения? Смотрю на нее, как на дурочку.
- Никому тебя не отдам больше- шепчет учительница, прижимая меня к себе. Откуда – то появляется еще один дядька, испуганный и в то же время очень собранный. Он пахнет одеколоном, пеной для бритья и улицей. Они забирают меня к себе, поговорив с полицейскими. Какая то тетенька не разрешает, спорит с мужчиной и Эммой Владимировной. Но, потом сдается, видя как я жмусь к ноге любимой учительницы и тру кулачками глаза. И тетенька начинает плакать, слезы на ее щеках похожи на стразы с маминого костюма.
В ту ночь я впервые понял, что значит тепло, сытость и любовь. Лежал в удобной постели и боялся уснуть, боялся, что это спокойствие исчезнет.
Моя Китти тоже дарит мне невероятное спокойствие и блаженство. Я принимаю решение. И оно изменит мою чертову жизнь навсегда. Я уверен, как никогда
ОН
У меня еще остались дела в этом городе. Всего один ужин, и я наконец- то смогу вернуться домой, к моей Эмме. Лис предоставил мне отчет о состоянии найденной вчера нами девушки. Я жалею только об одном, что дал приказ позаботиться о подонке, нужно было его оставить подыхать в той вонючей норе.
- Алекс, машина готова,- докладывает Лис. Я удовлетоворенно рассматриваю свое отражение в зеркале: дорогой костюм, запонки, белоснежная рубашка. Красивая обертка немного успокаивает, отвлекает от грязных мыслей.
Я спускаюсь через десять минут. Воздух пахнет пылью, выхлопными газами пролетающих мимо машин, и свободой. Еще немного, и я снова начну жить, вернусь к моей Эмме. Меня больше не пугает моя зависимость от нее. Я боюсь только одного, что Китти исчезнет, оставит меня. Поправляю брегет на запастье, и сажусь в автомобиль. Человек, с которым у меня назначена встреча ждет меня в ресторане. Я не совсем понимаю, зачем мне нужна эта встреча, но и отказывать Арсеньеву не самое лучшее решение. Он злопамятен, как африканский слон. Не замечаю пути, погрузившись в мысли. Ресторан встречает меня тихой музыкой, в зале никого, кроме пригласившего меня человека. Это не просто так, я знаю, что Арсеньев любит роскошь, ресторан выкуплен только для нашей трапезы.
- Здравствуй, дорогой,- Евгений поднимается мне навстречу, разводя руки для объятий. Я морщусь, что не укрывается от его взора. По крайней мере усмешка на холеном, полном лице красноречиво говорит об этом.- Очень рад, что ты принял мое приглашение. Давно хотел познакомиться лично.
- Мне тоже очень приятно,- кривлю душой. Гораздо более приятно мне бы было сейчас в объятиях моей Китти. Протягиваю ладонь для приветствия, которую Евгений игнорирует, в отместку за мою реакцию на его проявление дружеских чувств. Опасный, от него просто веет чернотой, хитростью и порочным сумасшествием.
- Я тебя позвал, Алекс, не просто познакомиться очно,- глаза бойницы упираются мне в район переносицы. Арсеньев хороший психолог, вот только на меня его ухищрения не действуют. Я плохо поддаюсь на внушения доморощенных психологов. – Мне нужно членство в твоем закрытом клубе. Думаю, что ты не откажешь мне в этой малости.
- Я мог бы решить этот вопрос и по телефону,- ухмыляюсь, делая глоток прекрасного коньяка. Да, слуга народа знает толк в гурманстве. – Евгений, ваше положение дает вам право на многие послабления, но некоторые особенности ваших предпочтений нам стоит обсудить.
- Не, Алекс, ты не понял. Мои предпочтения – это мое дело. Я плачу столько, что могу себе позволить слегка заиграться с твоими зверушками, ты так не считаешь? – улыбается Евгений. Я чувствую гадливость, такую, как обычно чувствуют люди при виде чего – то омерзительного. Арсеньев не урод, вполне симпатичный мужик, но его лицо похоже на маску, за которой скрывается уродливая демонская рожа.- Мне нужна новая зверушка.