– А с таким парнем? – хитро улыбнулась Алуся.
Повернувшись на бок, прикрыла веки, легко вздохнула…
– А с парнем – тем более, – тихо сказала Лука и перевела взгляд на кота.
Вольдемар смотрел на нее, жмурясь. В мудром взгляде голубых глаз читалось однозначное одобрение.
Лука спустилась вниз. Димыч под руководством домового мыл посуду, и она невольно залюбовалась аккуратными движениями алхимика. Повезет с таким мужем девушке, что сумеет оценить его и полюбить всем сердцем!
Яр чем-то шумел в кладовке.
Только сейчас Лука осознала, как устала за прошедшую ночь. Сдержала невольный зевок, кинула взгляд на кровать Гаранина: она казалась самым желанным местом в мире.
«Прилягу на полчасика!»
Когда она проснулась, за окнами темнело. Димыч подбрасывал в печь полешки, сидя на корточках, а с крыльца доносился напряженный голос ведьмака, бросающего короткие фразы.
С сильно бьющимся сердцем Лука поспешила на улицу.
– Это не твое дело! – зло говорил Яр в новенький смартфон, купленный после той ночи, когда его старый приказал долго жить. – Не надо лезть в нашу с ней жизнь, для нее ты вообще никто! Я сказал – нет!
Он осторожно опустил телефон, словно боясь и его раскокать о перила крыльца. Мощные плечи под тканью футболки бугрились – так были напряжены.
Подойдя сзади, Лука обняла его и прижалась щекой к спине. Если бы она могла снять с него это напряжение, заставить позабыть прошлое и подарить душе мир, она бы это сделала! Вот только нельзя помочь человеку, который не хочет, чтобы ему помогали!
– Звонил… отец, – с трудом выговорил Гаранин, – требует вернуть Алусю в больницу…
– Он может ее забрать? – испугалась Лука.
Яр покачал головой:
– Не имеет права, однако может сообщить, где мы находимся…
– Думаешь, он сделает это?
– Не знаю. – Он за руку вытащил Луку вперед и теперь сам обнял сзади.
Приятно было стоять на морозе, спиной прижимаясь к его горячему крепкому телу.
– А он вообще знает, что происходит?
Гаранин вздохнул:
– Наверняка.
– Тогда он в курсе, в какой опасности ты находишься?
– В курсе.
– И ничего не делает?
Яр развернул ее к себе лицом.
– Я тебе отвечу один раз. И больше не надо вопросов на эту тему. Ему все равно, понимаешь? Он не человек, а кусок льда, без эмоций, без чувств. И всегда таким был! Идем в дом!
На пороге их встретил встревоженный Хотьков, вытирающий руки кухонным полотенцем.
– Что-то случилось?
– Ничего, но нам нельзя здесь оставаться!
Неожиданно Димыч улыбнулся:
– Никогда не думал, что окажусь в бегах! Жизнь казалась такой размеренной…
Где-то далеко залаяла собака. А затем лай сменился коротким воем и смолк.
Гаранин резко развернулся в ту сторону. Затем посмотрел на Луку по-звериному суженными зрачками.
– Разбуди Алусю. Димыч, ей нужно делать уколы?
– В девятнадцать ноль-ноль.
– Сделай сейчас. Кондратьич, собери нам припасов в дорогу!
Домовой появился прямо из воздуха. Глядя вдаль, схватился за обросшие кудрявой бородой щеки и покачал головой.
Из-за забора поднялся, будто всплыл с глубины, туман. Странный, седой и вязкий. Но через преграду перебраться не смел – клубился над ней, будто гневался.
– Сколько их? – спросил Гаранин домового.
Тот прищурился.
– Пятеро. Резво шагают, собаки! Видать, кто-то сильный их гонит!
Яр выругался, посмотрел на растерянного Димыча и испуганную Луку и вдруг рявкнул:
– Вы еще здесь? Быстро наверх!
Алуся отчаянно зевала и терла глаза – здешний наполненный кислородом воздух с непривычки валил с ног.
Пока Димыч вводил ей в катетер лекарства, Лука и Михал Кондратьич приготовили бутерброды, большой термос с кофе и маленький, с чаем, для девочки. Яр, появившийся из подсобки, выглядел непривычно. Одет был в черную водолазку и штаны цвета хаки со множеством карманов. На плечах крест-накрест – кожаная перевязь, на которой за спиной крепились скрещенные клинки. На ногах берцы, но не те, что носил каждый день. Другие – окованные стальными пластинами, с шипастыми голенищами. Судя по виду, весили они немало. Лука смотрела на него во все глаза и ощущала, как от страха сбивает дыхание. Потом покосилась на Алусю, ради нее взяла себя в руки, хотя девочка вела себя как ни в чем не бывало.
Гаранин спокойно, будто прогуливался, прошел к забору, не обращая внимания на туман, подогнал машину к дому. Покидал туда скарб: припасы, свой и Димычев рюкзаки, что-то объемное, завернутое в ткань. Поднялся на крыльцо. Лука, шагнув к нему, вцепилась пальцами в перевязь. Он посмотрел на нее, бережно отцепил от себя, поцеловал и толкнул к Димычу.