Я ничего не ответила. Расспрашивать о чувствах дварфов до пробуждения влечений было не к месту.
— Слушай меня, неразумная. Боль твоя никуда уже не денется. Если за столько лет не остыло, всё, кранты, тем более теперь, когда руку протяни, и вот он, ждет готовенький. Так что, либо решайся, либо смирись, что болеть так и так будет. А еще раз нарвешься, оставим терзаться в одиночку и уедем.
— На моей Стрекозе? — попыталась съязвить я.
— На твоей Стрекозе выполнять твою работу, раз ты справиться не можешь.
— А за рычаги кого? — попыталась съехидничать я.
— Дерика вон научим. Ты не юли. Поняла меня?
— Демоны же толкнули взять такое мудроумное в команду, — проворчала я. — Все дварфы такие, или ты один особенный?
— Не все, — хмыкнуло Лавронсо, — но многие. Это все потому, что мы ума набираемся, пока мужское иль женское на голову не давит, и голова свободная, а не как у людей.
Дварфо важно почесало пушистый подбородок, и я порадовалась, что нет здесь Бейлира. Устроили бы турнир за звание самой мудрой расы. Отсутствие мужского или женского у дварфов и легендарное высокомерие эльфов ничуть не мешают тем и другим состязаться по любому поводу. Я даже удивлена, что Бейлир и Лавронсо цапались только раз в неделю, а не трижды на дню.
Дварфо поднялось, чтоб уйти, но я не могла не подпустить яду на прощание.
— Посмотрим, Лавронсо, как ты будешь через два года выбирать со своей свободной головой.
— А чего мне? Как все буду. Наверное, бабу выберу, бабой жить забавнее.
— Думаешь, Секирд из тебя подружка нужна?
— Э? — Лавронсо замерло и уставилось на меня большими глазами.
— Ага, — усмехнулась я реваншу и прикрыла глаза.
Озадаченное Лавронсо вышло. Вскоре снаружи послышались голоса, и в мобиль влетел Аларик.
— Лори, Лори!
Кажется, он намеревался зацеловать меня до полусмерти, и я снова не смогла оттолкнуть мужчину сразу, позволив себе несколько секунд безрассудного счастья. Но все-таки, собравшись с духом, я отстранила его.
— Прошу тебя, Аларик, не делай так больше.
— Лори, ты едва не умерла!
Я рассмеялась:
— Аларик, это всего-лишь царапина. Да, я потеряла немного крови, пока мы убегали, но завтра я уже встану.
— Тебя ранили!
— В четвертый раз за шесть лет, с тех пор, как я стала порученцем. И две из моих ран были гораздо хуже.
Увидев изумленное лицо Аларика я грустно улыбнулась. Если безродная бесприданница и наследник барона были из разных кругов общества, то госпожа порученец в бегах и барон — существа из разных миров.
Глава 33
Утром Секирд вернула угнанных ночью лошадей, добралась до гостиницы, и, заплатив серебряный молочнику, доехала с Бейлиром и Хитрой в Стрекозу.
Проснувшись после настоек Лавронсо, я изучила добытые с боем листки, которые представляли собой разрозненные заметки – скорее, чтоб не забыть самому, о чем нужно доложить. Кое-где лакуны заполнил другой почерк — видно, сам ночной хозяин добавлял со слов засланца.
Что цех “где-то за лесом”, знает всякий местный. Кривой рисунок, видимо, был призван обозначать тракт, Идолту, дорогу и лес. Интереснее были отрывочные строки о том, что “сильных кристаллов нету пока”, “Свистун и головастые пропали” — значит, похититель Фелисии понял, что выкрасть артефакторов им не удалось, но куда делись нанятые ими бандиты и сами артефакторы, они не знали.
Дальше сообщалось, что “трубы возле Ирк”, “заговоренные стекла” и “стены бутерброд”, где рядом другой рукой было приписано “слоями”. Лавронсо пояснило, что дварфы ставили опыты с упрочнением стен, и лучше всего, если не цельную плиту отливать, а складывать из разных слоев. Дальше он сыпал словами, которых я не поняла.
Последней строкой стояло “Бистура”, которое было зачеркнуто рукой начальства, и вместо загадочного слова приписано: “бастурма?” Я тоже не поняла. Но если засланец решил, что это важно, значит, “бистура-бастурма” нам пригодится. Я сомневаюсь, что шпион бандитов решил записать любимое блюдо лорда Мерката, да и не похож Меркат на того, кто оценит степную кухню. Я бы скорее поверила в “хамон” — вяленое мясо из далекой Сапнии, человеческого королевства, считающегося законодателем моды в южной кулинарии. Хамон продают в лавках деликатесов и предлагают в ресторациях как закуску. Бастурма водится в специфических лавочках, где за прилавком стоят лысые хозяева с кожей цвета древесной коры. Не сходится у меня такая картинка с Меркатами, которые высокомерием могут поспорить с иным эльфом.