Я осторожно вышла, вглядываясь в тьму между стволов. Лавронсо и Бейлир последовали за нами. Девушкам махнули, чтоб сидели внутри.
Эльфийское и дварфское ругательства прозвучали одновременно.
— Мелкий огонь и молнии, — скрипнул зубами эльф.
— И что-то еще склизское, будто упругое, — добавило дварфо. — Путы?
Не все эльфы были магами вне своих даров, но чары ощущали любые. Про Лавронсо и говорить нечего, его магию я видела в деле. Стало понятно, почему смолкли птицы — они очень чутко реагируют на проявления агрессивной магии.
Я махнула головой в сторону Стрекозы, мы погрузились, я сдала назад и заехала на тропу, такую узкую, что едва-едва втиснуться. Дальше ехать не получится, только пешком. Пока мы раздумывали, что делать, Хитра вышла наружу:
— Слышу крики, плач... там, дальше.
Мы хотели оставить девушек в Стрекозе под охраной толстых зачарованных стен и контура, но Секирд просто вышла вслед за нами с оружием наперевес, а Фырхитра скользнула в кусты, обернувшись в лису, и двинулась в стороне, отбегая то туда, то сюда. Ее нюх сейчас был острее, чем слух любого из нас, поэтому она первой предупредила, приняв ненадолго облик человека:
— Впереди много существ, боятся, но злых не чую. Злые все направо ушли, унесли с собой огонь, и с ними ушли другие.
— Скорее, увели, — заключила я.
Фырхитра вернулась в рыжую шкуру, и мы быстрым шагом двинулись дальше.
Оникс-мобиль накренился, опираясь крышей на толстые стволы деревьев. Вокруг валялись растерзанные узлы, раскрытые сундуки и распотрошенные сумки. Два орка и один смесок гоблина с человеком были связаны и сильно избиты. Парень-человек пытался развязать узлы, но ему не удавалось. Дварф держался за окровавленную голову, дварфа, причитая, прикладывала к ранам чистую тряпицу. Несколько существ разного пола, возраста и вида бестолково метались вокруг.
Чуть поодаль лежали двое — примечательная парочка и явно мертвая. Орк, скорее всего, чистокровный, но в одежде, которая напомнила мне былые времена: серая рубашка и черный жилет, из-под которого выглядывают ножны короткого меча. Самого меча нет, но правая рука сжата так, будто что-то держала. Наверное, хороший клинок был, раз налетчики не побрезговали. Такой телохранитель мог справиться с парой-тройкой обычных ворюг, но бандитов было больше, и это заправские головорезы. Наниматель орка лежал рядом, и видно было — не из простых. На нем дорогой сюртук, а на руке, которая вытянута в сторону, где задрался рукав, виден расстегнутый манжет — грабители сняли запонки, наверняка золотые, а может быть, с камнем.
Пришлось браться за дело. Лавронсо направилось к дварфской паре, лечить и расспрашивать. Мы с Бейлиром освободили связанных. Одну веревку я перерезала легко, с двумя другими, зачарованными, пришлось повозиться эльфу. Секирд говорила с остальными и помогала им прийти в себя и собрать уцелевшие вещи. Хитра... демоны! Где Хитра? Неужели побежала за бандитами? Вернется — хвост накручу так, что сидеть не сможет!
Картина вырисовывалась однозначная... почти. Нападавших было пятеро. Один ехал как пассажир, и на подъезде к повороту кинул в проход нечто, от чего все расчихались и раскашлялись. Сам, замотав лицо тряпкой, пробрался к дварфу-водителю, и приставив кинжал к горлу его жены заставил его свернуть. Впереди их уже ждали. Пассажиры повалили наружу, но не успели продышаться, как завязалась драка. Троих самых отчаянных быстро угомонили путами из артефактов, дварфа ударили по голове. Пассажиров ограбили, орка-охранника убили, а заодно прирезали его господина, выпотрошили багаж и ушли, прихватив все ценное, двух молодых женщин и человеческого парня, про которого полугоблин сказал, что смазливый, наверное, кому-то приглянулся. Напоследок шарахнули магией из артефакта по мобилю так, что тот стал заваливаться на бок. Хорошо, деревья близко стояли.