— Без у ворот, сейчас поднимется, — проследил путь коменданта Зер. Снизу, из жерла башенной лестницы, во вдруг наступившей тишине раздавались, как выстрелы, уверенные шаги.
— Докладываю, — спокойно сообщил Без, — противник отошел и просит принять парламентеров.
Все удивленно переглянулись.
— Цель? — вскинул бороду Сид.
— Со мной и Мартом говорить отказались, просят встречи с тобой.
— Ну что ж, пойдем переговорим.
— Не торопись, Сид, позволь дать совет: когда враг чего-то просит, пусть просит там, где удобней тебе. Пусть они поднимутся на башню. Здесь за ними присмотреть легче.
— Нам ли бояться.
— Грез говорит дело, — поддержал Без предложение Греза.
— Ладно, ведите их сюда, — не стал спорить Сид.
Без вызвал наверх Нави с резервом и организовал охрану.
— Ба, да это же кавалер Лак! — удивился Грез, узнав в старшем парламентере черного офицера. Но тот даже головы не повернул в его сторону. Лак молча вынул из ножен меч и положил к ногам бесстрастного Сила. После этого черный офицер опустился на колени. То же проделали два его спутника в белом. Шевеление прекратилось.
— Государь, — начал кавалер Лак, не поднимая головы и не видя протестующего жеста Сида, опешившего от такого начала, — государь, — повторил он, — не знаю, с чего начать.
— Попробуй с начала, — не удержал ехидной подсказки Зер. Но Сид положил руку на плечо академика и кивнул парламентеру:
— Продолжай, мы внимательно слушаем.
— Прости нас и пощади…
Сид недоуменно поднял глаза, однако не прервал Лака.
— Пелена застлала наши глаза, когда мы подняли руку на тебя и твоих… — тут черный офицер, видимо в спешке плохо отрепетировавший роль, потерял нужное слово.
«Подручных», - опять чуть не сорвалось у Зера.
Но Лак наконец нашел нужное выражение:
— …твоих последователей. Теперь пелена спала. Мы повязали смутьянов и вероотступников. И ждем твоего слова.
— Кого же вы повязали?
— Лия Восьмого и серого министра Миса, государь.
— У меня есть имя. И ни в какие государи я не мечу.
— Помилуй, — не вставал с колен Лак, — прими власть, один ты можешь спасти нас от разброда и неверия.
— Да встаньте же вы, наконец, — поднял парламентеров Сид, — и скажите, давно ли эта идея пришла в ваши головы?
— С приходом этого проходимца Миса, но и раньше свет начал брезжить в наших душах. И если бы ты сказал, кто ты, мы бы давно пошли за тобой, — покривил душой кавалер Лак — только накануне недовольные Мисом бароны перетянули Лака на свою сторону и толкнули на арест императора и первого министра. А заодно устроили большое кровопускание Мисовой сермяжной гвардии. О, кавалер Лак быстро смекнул, какие выгоды можно извлечь из этого заговора, особенно если первым склонить свою голову перед живым богом Исом.
— Мы подумаем. А ты возвращайся. Сними осаду замка, отведи войска. И распусти сермяжную Мисову гвардию.
— Значит, командовать мне? — кинул меч в ножны и поднял черный серп бороды Лак.
— Если то, что я сказал, что-нибудь значит…
— Это значит все! — С этими словами Лак повернулся и, сопровождаемый своими оруженосцами, опустился в темноту башенной лестницы.
— Зачем ты это сделал, можно ли давать власть этому авантюристу? — мрачно бухнул Геф.
— А что делать? Послать кого-нибудь из нас, не знающих обстановки, чтоб обратно принесли со стрелою между лопатками? Этот, по крайней мере, снимет осаду и разгонит Мисову черную сотню.
— Серую.
— Не в названии суть. А нам нужно решить, что делать дальше. Нави, пошли за Мартом, его светлая голова не будет лишней на совете.
— О, ты снова говоришь языком пророков!
— Извини, Зер, с кем поведешься…
Сид уселся между зубцами, спиной к низкому солнцу — к вечеру разбросало облака и даже сорное мелколесье вокруг замка заблестело желтой с красным листвой. Впрочем, Сид только скользнул по этому великолепию взглядом, перед тем как устроиться на своем месте, теперь же он видел только своих друзей, усевшихся кто на чем, лицом к нему, так что он невольно оказался на возвышении.
— Президиум выбирать не будем? — осведомился Зер.
— Нет, — не принял шутки Сид, — кто первый? Слово Маргу! Говори с места.
— Силу надо принять власть. Тогда можно будет раздавить остатки Мисовой своры. Поставим своих людей, дабы придавленная змея вновь не подняла головы. И вырывать нужно с корнем.