Герцог отложил пергамент и отправился в бывший кабинет Тейвора, приказав принести туда всю почту. Предстояла бессонная ночь - нужно было разобрать архивы, но сперва выяснить текущее положение дел. Целых две недели армия волшебным образом воевала без военачальника, и Корвин подозревал, что ситуация на границе его не порадует.
Оно лежало на самом верху, письмо из Уррара, полыхая алой тревожной печатью. Под такой печатью не может скрываться ничего хорошего. Корвин трижды протягивал к письму руку и трижды отдергивал, в тайной надежде, что послание само собой испарится, что его отвлекут на какое-нибудь срочное дело, или что он попросту проснется. Но печать по-прежнему приковывала взгляд, и он заставил себя взять конверт.
Взломав сургуч, первым делом глянул на дату - три дня тому назад! Письмо с алой печатью вот уже три дня валяется в общей куче донесений, и никому в голову не пришло проверить, что случилось! Теперь уже наверняка поздно! Он прочитал, раз, другой, третий. Простые понятные слова складывались в предложения, начисто лишенные смысла: так не бывает! Посреди войны армия не покидает приграничную провинцию, осажденную с трех сторон! И тем более подобное не происходит без приказа, а отдавать самоубийственный приказ было некому.
Герцог Уррара взывал о помощи, лист словно был пропитан горечью и страхом. Он уже осознал, что стал жертвой предательства, но все еще не мог понять, за что?! Если в течение двух дней не пришлют подкрепление, все будет конечно. Прошло три дня. Уррар уже пал, герцог мертв, а Кавдн отхватил площадку для дальнейшего наступления в глубь империи. И отражать это наступление придется Корвину. Он с трудом подавил стон. Если раньше основные военные действия велись на море, то теперь война перейдет на сушу, а в сражениях на твердой земле он понимает еще меньше, чем злосчастный Тейвор в морских. Тот хотя бы Ландию захватил, а у Корвина не было вообще никакого опыта. Почему они не назначили военачальником кого-нибудь из приграничных лордов?! "Герцога Уррара, к примеру", - ядовито отозвался внутренний голос.
Корвин бросил письмо на стол, словно горсть земли в свежую могилу и подвинул к себе остальные документы. Стопка таяла на глазах - большая часть донесений безнадежно устарела, можно было и не читать. Но вот он выудил из общей кучи увесистый пакет, запечатанный символом Высокого Совета - солнечная корона, заключенная в круг. Герцог медленно прочитал текст, короткий и ясный, и так же медленно встал, подошел к окну, все еще держа в руках пергамент. Указы Высокого Совета по традиции продолжали писать на пергаменте, бумагу использовали только для копий.
Все стало на свои места: и отставка Тейвора, и его неожиданное назначение, и обреченный Уррар. Министр играет по-крупному. Но на указе нет подписи королевы. Министр государственного спокойствия Чанг, Хранитель и Законоговоритель Империи Анра Лерик, бургомистр столичного города Сурема Тарлон, и, ярко-алыми чернилами, словно кровью, последнее имя: магистр ордена Дейкар Мэлин Эльотоно.
Тэйрин, нахмурившись, смотрела на одетого в дорожный костюм Корвина. Он разбудил жену посреди ночи, отослал прочь ночевавшую в соседней комнате служанку:
- Я уезжаю в Сурем.
- Что-то случилось?
- Да. Утром ты соберешь сына и уедешь на виллу. Возьми драгоценности и деньги, но так, чтобы никто не заметил. Там будет ждать корабль, капитан отвезет вас на Острова и устроит на первое время. Вернешься, когда я напишу.
Тэйрин повторила вопрос:
- Что случилось? Почему мы должны бежать?
- Министр затеял мятеж, я еду к королеве, - Корвин сжал зубы, скулы затвердели, положил ладонь на плечо жены, - ты ведь все понимаешь, Тэйрин. У меня мало шансов, он наверняка все предусмотрел. Он ни перед чем не остановится. Армия ушла из Уррара, герцог, должно быть, уже мертв. Господин министр начал распродавать империю направо и налево, лишь бы удержаться у власти. И если я не успею, то ты и наш сын будете в безопасности. Хотя бы какое-то время, - Тэйрин молчала, и он сжал ее плечо со всей силы, так, что она сдавленно вскрикнула, - вы должны уехать!
Тэйрин глухо проговорила:
- Пусти! Мне больно.
Он опомнился, отступил на шаг:
- Прости.
- Корвин, я не верю.
- Что?
- Я не верю, что Чанг продает империю. Зачем? Наместница делала все, как он скажет, при короле он сохранил влияние, чего ему вдруг бояться?
- Я видел приказы! Он увел войско из Уррара! Отправил отряды назад, домой по провинциям! Кинул кусок лордам, они теперь и слова не скажут!
- Но почему ты решил, что королева об этом не знает?
- Потому что ее подписи там нет! Зато есть подпись твоего треклятого кузена, магистра Дейкар! Решение якобы принято большинством Высокого Совета!
Она покачала головой:
- Тогда... только, пожалуйста, выслушай! Если это дело рук Чанга, то, быть может, у него есть причины? Тебе неизвестные?
- Причины? Еще какие! Он прекрасно знает, что принц не будет его терпеть! И спешит продаться Кавдну, пока еще есть, что предложить!
- Корвин, я не знаю, что происходит, но королева и без твоего участия узнает, что Уррар потерян, и что гарнизоны разошлись по провинциям. Согласись, это сложно удержать в секрете! К тому времени, как ты доберешься до Сурема, ей все уже будет известно! Если бы Чанг действительно готовил мятеж, то не стал бы так любезно предоставлять тебе возможность этот мятеж провалить! Оставь министра в покое, он знает, что делает, а ты опять торопишься прогнуться!
- Прогнуться? Так вот что ты обо мне думаешь?
- Да! Именно так! Как же сильно Чанг тебя напугал, что ты до сих пор не можешь перестать бояться!
Корвин с горечью смотрел на жену - последние иллюзии только что рассыпались прахом. Страх, который он прятал в глубине, о котором боялся думать, ведь для труса нет ничего страшнее, чем признать себя таковым, все, что он считал скрытым и похороненным, было видно ей как на ладони. Они стали друг другу чужими, но Тэйрин, его маленькая Тэйрин, с душой, открытой всем ветрам, научилась видеть его насквозь, в то время как он оказался не способен заглянуть под ее маску. Что же ему оставалось?
- Я еду в Сурем. Ты - решай сама, я могу заставить тебя, но не стану. Корабль будет ждать.
Глава 26
Названный в честь отца Алестаром, младший сын ныне покойного герцога Ойстахэ был не самым худшим представителем лисьей породы, как внешне, так и по складу ума, но, к сожалению, родился слишком поздно. Между ним и отцовским титулом стояли три вполне здравствующих брата, которых Эарнир наградил многочисленным потомством. Не говоря уже о том, что и сам отец не спешил к Творцу настолько, что пережил своего первенца. Нет, молодой Алестар прекрасно понимал, что наследником ему не быть, и сосредоточился на добывании мелких, но тем не менее приятных повседневных жизненных благ. А поскольку особой щедростью глава рода Уннэр не отличался, это требовало всех его способностей и целиком и полностью заполняло дни, а порой и ночи.
Нельзя сказать, что отец прекрасной Лиоры сильно преуспел, однако и не бедствовал, даже по сравнению с некоторыми старшими родичами, умело используя благосклонность старика к любимой внучке. Уннэры во все времена славились как осторожностью, так и здравым смыслом, и он знал, что чем выше взлетишь, тем больнее будет падать, тем более, что судьба второго по старшинству брата, на свою беду, не унаследовавшего этих полезных родовых добродетелей, не оставляла сомнений: старый Лис не пощадит зарвавшегося отпрыска. Игры, в которые играла его милая дочь, Алестара скорее пугали, и он предусмотрительно в них не вмешивался, однако не смог упустить выгодное предложение, когда оно само приплыло в руки. И только сейчас начал задумываться, что даже если что-то приходит к тебе само собой, вовсе не обязательно терять голову.