Рак-отшельник выставил из витой раковины паучьи волосатые лапы. Плавно колышется медуза с синей каймой. Красная, как спелый помидор, актиния расцвела в зеленой воде сказочным цветком; ее щупальца-тычинки медленно шевелятся, ждут добычи…
Было бы время, часами можно лежать на камне возле такого водоема и смотреть, смотреть…
ВЕЧЕРОМ
Вечереет. Сумерки здесь долгие-долгие! Медленно гаснет палевая заря над океаном. Неподвижен караван золотистых облачков.
К ночи простимся с островом Медным, возле которого корабль стоит четвертые сутки.
Сизый, как голубиное крыло, сумеречный океан спокоен. Нет громадных волн, с которых ветер срывает пену и брызги. Но и в мирном колыхании океана чувствуется сила и мощь громадного пространства ничем не скованной воды.
— Возьмите бинокль, смотрите на линию горизонта, — говорит помощник командира. Он протягивает мне морской бинокль, тяжелый, как гиря. — Правее, еще правее! Теперь чуточку вниз. Видите?
Вижу темный предмет, похожий на лодку.
— Это же наш вельбот!
— Наш вельбот — вот он! Простым глазом видно. Это кашалот.
Наверное, каждый пережил бы сильнейшее волнение, если бы увидел на воле дикого слона или, скажем, носорога. А чем, собственно, кашалот хуже? Огромный, зубастый морской зверь! Боясь пошевелиться, словно могу спугнуть его, смотрю, как он нежится на волнах в этот тихий теплый вечер. Эх, если бы поближе подплыть!..
Мы ловили с кормы камбалу. За какой-нибудь час натаскали десятка полтора плоских крупных рыбин с белым атласным брюхом, с коричневой бугристой спиной. Я ахал, восхищался уловом, а матросы бранились: «Разве это улов?..»
И верно: подошел моторный вельбот до бортов полный отличной рыбы. Командир шхуны и несколько матросов ходили «на часок» к банке, километров за пять-шесть от стоянки корабля.
Ловили «судачков». Так моряки называют терпуга — крупную красивую рыбу тигровой раскраски, в желтых и черных полосах. Улов подняли на корабль, грудой свалили на корме. Да, вот это улов! Больше всего полосатых терпугов. Есть камбала. Есть темно-красные, пучеглазые, страшноватые на вид, похожие на бескрылых драконов морские окуни. И еще много противных, слюняво-скользких, оливкового цвета «морских огурцов». Наловили их с помощью «кошки», которой водили по дну.
— На что они?
— Хо-хо!.. Пальчики оближете, когда попробуете соус из них! С томатом, с перчиком, с жареным лучком! Меня один японец научил готовить.
И командир, присев на корточки, вооружается острым как бритва ножом. В кастрюлю с водой летит только хрящевидная оболочка отвратных на вид «огурцов».
Темнеет. Гаснет заря.
Неземная, надзвездная, тишина легла на мирно и спокойно дышащий океан.
Прохладный воздух так чист, дышится так легко, что просто грешно закурить папиросу.
Пахнет озоном, как после электрического разряда, водорослями, солью. И еще чем-то, — пожалуй, так свежо и остро пахнет зимой мороженая рыба.
А потом океан начинает светиться. Он светится от малейшего прикосновения к его поверхности. Даже брошенная за борт спичка вызывает мгновенную призрачно-голубую вспышку. Когда же я, привязав к веревке гайку, бросаю ее за борт и начинаю дергать, в глубине разгорается голубое, зыбкое, струящееся пламя.
Пытаешься представить себе, какое это, вероятно, необыкновенное зрелище: темные глубины океана, исчерченные в разных направлениях голубыми фосфорическими линиями, их оставляет за собой каждая проплывшая рыба. А если проплывает кит? Это же — голубой пожар!..
— Вот по такому свечению ищут косяки промысловой рыбы, — скучно говорит подошедший боцман. — Селедку, например…
Не хочется сейчас слушать ни о какой селедке: так все кругом прекрасно, таинственно!..
Тихо колышется океан.
ТЕНЬ КОМАНДОРА
Остров Беринга — по крайней мере оттуда, откуда мы увидели его, — не выглядит так романтически сурово, как Медный. Нет обрывистых скал, нагромождений каменных глыб на берегу.
Полукруглая тихая бухта. Белые дюны. Невысокие сопки с плоскими, словно срезанными вершинами За ними, в отдалении, другие — те уже синие. А за синими — дымчато-голубые, сливающиеся с серым облачным небом.
На берегу бухты — поселок, значительно больший, чем на Медном. Центр Алеутского района Камчатской области — село Никольское.