— Да.
— Поэтому мне… — продолжила Полина, но дон Хавьер перебил ее:
— Предлагаю сделку. Я расскажу правду, как именно получил Нину.
— Здесь нет тайны. Вы убили ее отца.
— Но вы не знаете, кто мне помог.
— Ваши сообщники меня не интересуют.
— А если я скажу, кто стоит за всем тем, что сейчас происходит в вашей семье? — хитро прищурился дон Хавьер.
— Прекратите, — рассмеялась Полина, но сама поняла, что смех ее звучит неубедительно, слишком надрывно и истерично. — Черт, Хавьер! — уже злобно усмехнулась она. — Ради того, чтобы я не открыла девочке ваше истинное лицо, вы готовы на все. Грязно играете, но на вашем месте я поступила бы так же.
— Неужели? — Ирония послышалась в его голосе.
— Вы украли ребенка, убили ее отца, можете убить и меня, только бы сохранить семью. Вам ведь это нужно было? Тепло и нежность? Я знаю, как погибла ваша сестра…
— Нет! — воскликнул Хавьер.
Отдыхающие на полу доберманы мгновенно среагировали и вскочили. Один из них, повернувшись к Полине, оскалился, второй смотрел на хозяина, словно ожидая команды к действию.
— Спокойно, — дон Хавьер погладил каждого из них по спине, затем ободряюще улыбнулся испуганной Полине. — Это и к вам относится. Не желаю слышать о своей сестре. Нина и она — два разных человека, и я прекрасно отдаю себе отчет в этом. Две судьбы, не имеющие друг к другу никакого отношения. Но вы правы, теперь Нина — моя семья, и чтобы сохранить ее, я готов рискнуть. — Он замолчал, подошел к подносу, налил из кувшина воду в стакан и подал его Полине. — Насколько понимаю, я — под колпаком? Не имея серьезной поддержки, вы сюда не явились бы. Иначе я посчитал бы вас сумасшедшей. Значит, сейчас перевес не на моей стороне, и я, разумеется, стану играть на ваших условиях. Но прежде чем вы скажете, как намерены поступить, я еще раз прошу подумать над моим предложением. Я скажу, кто отобрал вашу компанию и убил вашего брата Алекса.
Полина пришла в замешательство от последних слов дона Хавьера. Сначала перехватило дыхание, потом она испытала гнев, который проник даже в кончики пальцев. Захотелось подойти к старику и, сомкнув пальцы на его шее, перекрыть кислород. Смотреть, как он дергается в предсмертной агонии, радоваться синеве на губах, а после бросить его на деревянный пол и бить ногами уже мертвое тело.
— Мечтаете меня убить? — улыбнулся Хавьер. — Не вы первая. — Он снова облокотился о перила, повернувшись к морю.
— Говорите, — сквозь зубы потребовала Полина.
— Не сейчас.
— Какой вы забавный. Выбросили передо мной мулету[6] и думаете, что я не затопчу вас? К тому же я не настолько глупа, чтобы поддаться на подобный фарс.
— Я не считаю вас глупой, скорее опрометчивой, нетерпеливой и слишком упрямой. Вы ведь можете получить ответ на многие вопросы, однако даже не желаете выслушать.
— Но вы же не хотите говорить! Хотя… — тихо засмеялась Полина. — Я поняла. Вы пытаетесь выкупить Нину?
— Время. Я покупаю время, которое могу провести с ней. Знаю, что вы легко можете разрушить ее любовь ко мне. Прошу вас не делать этого. Пусть воспоминания о дедушке останутся хорошими. Не стоит портить девочке жизнь, — дон Хавьер говорил отрывисто и в повышенном тоне, что демонстрировало важность просьбы. — Дайте мне время, чтобы насладиться… пару недель. У нее завтра начинаются каникулы.
— Взамен на вашу тайну?
— Разве она вам не интересна?
— Весьма. Вы же понимаете, что не сможете снова убежать? — Полина окинула его снисходительным взглядом, радуясь, как легко и быстро смогла переиграть столь опытного и опасного хищника, но тут же поникла, до нее дошел истинный смысл предложения дона Хавьера.
Находясь здесь, на задворках мира, старик знал обо всем, что происходит в ее жизни. Ему был известен убийца Алекса, тот, кто лишил братьев компании, которую они строили почти двадцать лет и потеряли едва ли не за месяц. Означало ли это, что старик был лично знаком с человеком или людьми, на которых лежала ответственность за случившееся? Если да, то дон Хавьер имел в союзниках опасного «друга» и именно его он готов сдать ради двух недель общения с Ниной? Полина не могла не согласиться с тем, что предложение было более чем заманчивым. С презрением, направленным на себя, она поняла, что Нина отошла на второй план, и устыдилась, насколько легко дон Хавьер сумел переключить мысли с одной проблемы на другую.
— Не корите себя, — услышала она голос старика и еще больше разозлилась, потому что он чутко прочувствовал ее настроение.
— Да идите вы…
— Значит, договорились?