Для тех немногочисленных репортеров, у кого подобные меры не убили любопытства к деятельности МТК, компания с готовностью устроила экскурсию по своему главному исследовательскому центру в Нью-Мексико. Репортеров провели по специально подготовленным лабораториям. Затем в большом конференц-зале им показали, как эти устройства изготавливаются: градиентометрические катушки, погружающиеся в криостат, экран сверхпроводимости и выходящие наружу электрические провода. Объяснения состояли в основном из уравнений Максвелла и теории движения электрического заряда. Почти неизменно репортеры отказывались от публикации своих материалов. Как выразился один из них: «Это ничуть не интереснее, чем автоматизированная линия по сборке ручных фенов для сушки волос».
Таким образом Дониджер сумел сохранить в тайне, пожалуй, крупнейшее из научных открытий последней четверти двадцатого столетия. Частично его молчание было продиктовано чувством самосохранения: ряд других компаний, такие, например, как IBM и «Fujitsu», начали свои собственные исследования в области квантовых технологий, и, даже несмотря на то что Дониджер имел перед ними фору в целых четыре года, как раз в его интересах было, чтобы они не знали точно, насколько далеко он ушел.
Он также знал, что его план еще не был завершен, и нуждался в секретности для того, чтобы закончить работу. Сам он частенько говорил со своей мальчишеской усмешкой: «Если бы люди знали, куда мы идем, они на самом деле захотели бы остановить нас».
Но в то же время Дониджер понимал, что не сможет хранить тайну вечно. Рано или поздно, возможно случайно, она все равно выйдет наружу. Но в этом случае он должен быть готов взять контроль над ситуацией.
И сейчас Дониджера занимал один вопрос: пришло это время или еще нет?
Он следил за тем, как, завывая сиренами, отъезжают машины «Скорой помощи».
– Подумайте вот о чем, – сказал он, все так же не глядя на Крамер. – Две недели назад наша компания была застегнута на все пуговицы. Единственной проблемой для нас была эта французская журналистка. Потом на нашу шею свалился Трауб. Депрессия старого ублюдка поставила всю нашу компанию в опасное положение После смерти Трауба объявился этот коп из Галлапа, который до сих пор продолжает обнюхивать все углы. Потом Джонстон. Потом четверо его студентов. А теперь шестерых лаборантов увозят в больницу. Диана, уже слишком много народу вышло из-под контроля. Вероятность засветиться увеличивается многократно.
– Вы думаете, ситуация уходит из наших рук? – спросила Крамер.
– Не исключено, – ответил он. – Но этого может не случиться, если я приму действенные меры. Тем более что у меня есть трое потенциальных членов правления, которые будут здесь послезавтра. Так что давайте снова застегнемся на все пуговицы.
Женщина кивнула:
– Я действительно считаю, что мы можем справиться со всем этим.
– Ладно, – сказал Дониджер, отвернувшись наконец от окна – Позаботьтесь о том, чтобы Стерна уложили спать в одной из свободных комнат. Удостоверьтесь, что он заснул и отключите телефон. Я хочу, чтобы завтра Гордон прилип к нему не хуже клея. В любом случае устройте ему экскурсию по центру Но будьте с ним. Я хочу в восемь утра провести телеконференцию с нашими «внешниками». А в девять – брифинг по поводу перехода. А в полдень я должен встретиться с этими говноедами из масс-медиа Обзвоните всех немедленно, чтобы они могли подготовиться.
– Правильно, – одобрила женщина.
– Возможно, мне и не удастся удержать все это под контролем, – задумчиво проронил Дониджер, – но пусть меня черти раздерут, если я не попытаюсь.
Нахмурившись, он взглянул на стекло, где около входа в туннель стояла в темноте кучка людей.
– Сколько времени потребуется, чтобы можно было запустить техников в пещеру?
– Девять часов.
– И тогда мы сможем провести спасательную операцию? Пошлем в прошлое еще одну группу?
Крамер кашлянула.
– Вообще-то …
– Вы что, нездоровы? Или это означает «нет»?
– Боб, все аппараты были разрушены при взрыве, – ответила она.
– Все до одного?
– Я думаю, что так.
– В таком случае все, что мы можем сделать, это восстановить зал перехода и начать просиживать задницы, чтобы увидеть, целыми они вернутся или по кускам?
– Совершенно верно. У нас нет ни малейшей возможности помочь им.
– Тогда будем надеяться на то, что они хорошо знают свою профессию, – сказал Дониджер, – потому что рассчитывать они могут только на себя. Желаю им удачи.
Через узкую прорезь в забрале своего шлема Крис Хьюджес смог разглядеть, что трибуны, окружавшие турнирное ристалище, были заполнены в основном дамами, а вокруг барьера скопились густые толпы простонародья Все что-то кричали, в нетерпении ожидая начала турнира Крис находился сейчас на восточном краю поля, окруженный своими пажами. Он пытался совладать с лошадью, которая, видимо, испугавшись толпы и криков, принялась ржать и старалась сбросить своего наездника Пажи вручили ему полосатое копье, которое оказалось до нелепости длинным и очень неудобным в руке. Крис взял его, принялся примеряться, как будет удобнее держать, выронил, а лошадь под ним всхрапывала и била копытом.
За барьером среди простонародья он заметил Кейт. Она ободряюще улыбнулась ему, но лошадь вновь заиграла, повернулась боком, и он не смог снова поймать взгляд девушки.
И еще он успел заметить невдалеке закованную в железо фигуру Марека, окруженного пажами.
Когда лошадь снова повернулась – «почему, разве пажи не держали ее под уздцы?», – он увидел противоположный край поля, где спокойно восседал на своем коне сэр Ги де Малеган. Он надевал на голову шлем с черным плюмажем.
Лошадь Криса снова взбрыкнула и пошла боком Он услышал новые завывания труб, заметил, что зрители повернулись к одной из трибун. По всплеску аплодисментов и приветственным крикам он смутно догадался, что, вероятно, это лорд Оливер занял свое место.