Через какое-то время мы достигли дома родителей Виолетты, и осторожно постучали. Спустя считанные мгновенья дверь отворилась, и на пороге показалась довольно красивая женщина лет сорока, вот только вся она была заплакана и видно было, что слёз уже пролито немало. При виде нас, она вся мгновенно напряглась, а как только обратила внимание на меня, то взбунтовалась настолько, что её лицо мгновенно покраснело.
— АХ ТЫ СВОЛОЧЬ, ЭТО ВСЁ ИЗ-ЗА ТЕБЯ! — с яростью выкрикнула она и ударила меня невесть пойми откуда взявшейся тряпкой прямо по лицу. Удар оказался болезненным, и я недовольно поморщился, отходя в сторону. — КАК ТЫ ЕЩЁ ПОСМЕЛ ЯВИТЬСЯ СЮДА?! А НУ ГОВОРИ, ГДЕ МОЯ ДОЧЬ!!! А ТЫ, ЧТО ЕГО ПОКРЫВАЕШЬ, ЗАХАР?! ИЛИ ТОЖЕ С НИМ ЗАОДНО?!
— ЧЕГООО! — мгновенно взревел мужской бас откуда-то из глубин дома. — ЭТО ОН, ЧТО ЛИ, ПРИШЁЛ?!
Считанные мгновенья спустя внушительных размеров мужчина, вырвался наружу и, схватив меня за грудки, поднял в воздух.
— ПРИЗНАВАЙСЯ, СТРАННИК, ТЫ В ЭТОМ ЗАМЕШАН?! ТЫ?! — грозно прошипел мужчина, еле сдерживая себя и брызжя во все стороны слюной. Его раскрасневшиеся глаза впились в меня с плохо скрываемой ненавистью. Если ими можно было убить, я бы уже бился в предсмертных конвульсиях.
— Нет! — болезненно вздохнув, пробормотал я, пытаясь глотнуть ртом воздух.
— ТОГДА ПОЧЕМУ НАМ ПРИСЛАЛИ ВОТ ЭТО?! – он достал из кармана листок и на нём красовались всего два слова, которые попросту шокировали меня:
«Пётр Лаврентьев».
Мои глаза мгновенно расширились от удивления, а тело непроизвольно затряслось от того давления, что на него сейчас оказывали. И это не учитывая тот факт, что я ещё не отошёл после магической практики! Вот ведь дрянь! И почему со мной всё это происходит? Грёбаная подстава!
— Я понятия не имею. — шумно выдохнул, продолжая дёргаться в воздухе. — я здесь не при чём!
Он некоторое время всматривался в мои глаза, а после с силой швырнул в ближайшее дерево. Моя многострадальная туша врезалась в ствол и свалилась на землю, перед глазами всё поплыло, а боль стала уже запредельной. Но каким-то образом я ещё держался.
Не говоря ни слова, отец Виолетты достал из кармана ещё один палец собственной дочери и показал мне:
— Учти, парень, я этого так просто не оставлю и обязательно разберусь в этой ситуации! — сказал он, а после злобно сплюнул и скрылся вместе с бушующей женой в доме, хлопнув при этом дверью.
В этот же миг ко мне подбежал и Захар, который уже настолько побледнел, что я его еле узнал.
— Ты как, Петруха? Иосиф Геннадьевич очень суровый мужик, с ним всегда надо быть осторожнее.
— Да ты что? — еле еле проговорил я, переворачиваясь со спины на живот и постепенно садясь на траву. — уже понял…
Захар протянул мне руку и помог полноценно подняться, после чего ещё раз взглянул на дом Козловских и печально выдохнул.
— Выходит, им пришло практически то же самое. Но что это за фигня с запиской? Почему там было написано твоё имя? - хмуро поинтересовался друг.
— А мне почём знать? Подставой пахнет, не иначе! — гневно выпалил я. – как мне это уже надоело! Вообще не понимаю, что происходит!
— Я тоже, — согласился Захар и опустил голову. — уже и не знаю, что делать дальше. Здесь всё очень серьёзно. Судя по всему, их похитили. Помнишь я говорил про то, что члены «Грозной нити» искали нас в Султе?
— Забудешь тут.
— Значит это вполне могли быть они. Вот только никаких доказательств у нас нет. И что произошло в действительности той злополучной ночью, — тайна, покрытая кровавым мраком.
Я в очередной раз покачнулся от нахлынувшей на меня порции боли и вздохнул, пытаясь хоть как-то обдумать ситуацию. Но получалось, откровенно говоря, плохо. Мысли путались и не могли сосредоточиться ни на чём, кроме боли. И как же это бесило!
— Завтра разберёмся, сейчас уже не могу. — сказал я и поплёлся в сторону дома Захара. — однако он быстро меня остановил и нахмурился:
— Нет уж, я тянуть до завтра не собираюсь, прости Петя. Но и до дома ты в таком состоянии попросту не доберёшься.
— И что ты предлагаешь? — хмуро взглянул на него.
— Придётся тебе тут переконтоваться некоторое время, пока я схожу кое-куда.
Мои волосы чуть ли дыбом не встали от его слов.
— Это что шутка? Да если я здесь останусь, меня твой Иосиф Козловский или как там его, на мясо порежет, а потом пожарит на медленном огне, чтобы дольше мучался.