- Он что, ирландец? - спросил Шарпа Вивар.
- Да.
- Мне нравятся ирландцы. Что вы собираетесь с ним делать?
- Не знаю.
Временами Шарпу хотелось просто пристрелить Харпера, но он понимал, что это обратит в ярость остальных стрелков. К тому же пойти против дисциплинарного устава и учинить самосуд было бы нарушением дисциплины столь же серьезным, как и проступок самого ирландца.
- Если его развязать, мы пойдем быстрее, не так ли? - спросил Вивар.
- А он убежит к французам?
- Дисциплина ваших людей меня не касается, - ответил испанец, давая понять, что Шарп развалил весь отряд.
Шарп знал, что майор его презирает, поскольку до сего момента видел со стороны Шарпа лишь полную неспособность к руководству, еще более очевидную на фоне собственного беспрекословного авторитета. Вивар не только вызволил британских солдат с фермы, но и защитил их от собственного офицера.
Шарп стоял в стороне, когда отряд строился для марша. Впереди шли испанцы, за ними - мул с сундуком, замыкали шествие стрелки. Шарп понимал, что ему следует выступить перед солдатами, проверить готовность, сделать что-нибудь подтверждающее его власть, но не мог заставить себя посмотреть в насмешливые глаза стрелков и потому отошел в сторону.
Майор Вивар опустился на колени перед священником, ожидая благословения. Позже он принял от священника небольшой предмет, разглядеть который Шарп не смог.
Ночь выдалась холодная. К вечеру слабый снег прекратился, небо на востоке очистилось от туч, высыпали яркие звезды. Ветер закручивал сухой снег в причудливые фигуры, скользящие над горной тропой, по которой брели, словно обреченные животные, солдаты. Тряпки защищали их лица от пронизывающего ветра, ранцы до крови натерли спины, но энергия майора Вивара была неистощима. Он мотался из головы в хвост колонны, подбадривал людей на испанском и английском языках и кричал, что они лучшие в мире солдаты. Его энтузиазм был заразителен, и Ричард Шарп с завистью отметил, что кавалеристы в красной форме боготворят своего офицера.
- Это галисианцы, - Вивар показал на своих всадников.
- Местные? - поинтересовался Шарп.
- Лучшие в Испании, - с откровенной гордостью произнес майор. - В Мадриде над нами смеются, считают деревенскими дураками. Но я предпочту вести в бой одного деревенского дурака, чем десять городских умников.
- Я из города, - мрачно произнес Шарп.
Вивар рассмеялся, но ничего не сказал. В полночь они пересекли ведущую к морю дорогу и увидели, что французы здесь уже прошли. Дорога была разбита колесами орудий. Вдоль обочин белыми горками лежали непогребенные тела. Противника не было видно, во всей долине не светилось ни единого огонька, солдаты были одни среди холода и снега.
Спустя час они вышли к реке. По берегам росли приземистые дубы. Вивар долго брел вдоль реки на восток, пока не нашел мелководье. Ледяная вода неслась над камнями и галькой, по которым можно было перейти на другой берег. Но прежде чем первый солдат ступил на камень, Вивар достал из ранца небольшой флакончик, открутил пробку и плеснул в реку немного жидкости.
- Теперь не опасно.
- А раньше было опасно? - заинтригованно переспросил Шарп.
- Это святая вода, лейтенант. Ее дал мне деревенский священник. - Вивар посчитал объяснение исчерпывающим, но Шарп хотел знать больше.
- Духи воды, - совершенно серьезно пояснил испанец. - Они обитают во всех водоемах, лейтенант. Если их не отпугнуть, они могут увести нас с пути.
- Привидения? - изумленно спросил Шарп.
- Нет. Привидения обречены на вечные скитания; это несчастные души нарушивших при жизни Святое Писание. Духи воды никогда не были людьми. Духи воды, - майор пожал плечами, - это что-то вроде бобров или речных крыс. Одним словом, речные существа. У вас в Англии наверняка есть подобные.
- Я об этом не слышал.
Вивар смутился и осенил себя крестом.
- Вы готовы?
Благополучно избежав злых духов, Шарп пересек бурный поток и наблюдал за тем, как реку переходят стрелки. Они старались на него не смотреть. Сержант Уильямс, тащивший ранец раненого стрелка, ступил в глубокую яму, лишь бы не оказаться на берегу рядом с лейтенантом.
Мула перевели через поток, и Шарп отметил, как заботятся испанцы о сундуке в промасленной ткани. Не иначе, подумал лейтенант, в нем хранятся одежда и вещи майора.
Привязанный к хвосту Харпер плюнул в сторону своего офицера. Шарп сделал вид, что не заметил.
- Теперь полезем вверх, - объявил Вивар с радостью, словно давно ждал, когда же путешествие станет труднее.
Солдаты начали подъем. Они пробирались по обледенелым камням, с деревьев на их головы сыпался снег, тропа становилась все круче и круче. Поднялся ветер, небо снова затянулось тучами.
Пошел мелкий снег. Ветер обжигал укутанные в тряпье лица. Солдаты стонали от боли и усилий, но Вивару каким-то образом удавалось вести их вперед.
- Вверх, вверх, ребята! Где не пройдет кавалерия, а? Давай, давай! Тут наверняка поблизости ангелы!.. Что это с тобой. Маркое? Твой отец плясал бы на этом склоне, хотя он раза в два постарше тебя. Или хотите, чтобы англичане подумали, что испанцы - слабаки? Позор! Вверх!
К рассвету они добрались до седловины. Вивар привел измученных солдат к закиданной лавровыми ветками пещере.
- Здесь я убил медведя, - гордо сообщил он Шарпу. - Мне было двенадцать лет, и отец послал меня на медведя одного.
Вивар отломил ветку и передал ее разводящему костер кавалеристу.
- Это было двадцать лет назад. - В его голосе прозвучало удивление по поводу того, что прошло так много лет.
Шарп отметил, что испанец был его одногодок. Благодаря своему происхождению он уже дослужился до майора, в то время как вышедший из трущоб Шарп лишь волей случая стал лейтенантом. Он всегда сомневался, что его повысят в звании, а теперь, после всего, что произошло со стрелками, не был уверен, что заслуживает повышения.
Вивар наблюдал, как сундук сняли с мула и отнесли ко входу в пещеру. Затем он присел рядом и осторожно погладил горбатую крышку. Шарп заметил, что испанец обращается с сундуком как со святыней. Вряд ли человек, прошедший через ледяной ад, станет так боготворить ящик с одеждой, подумал Шарп.