До встречи в СССР!
Часть I
Несколько номеров нашей газеты мы дерзнули посвятить истории превращения, очень важного не только для «Сути времени», но и для страны в целом, а в каком-то смысле — и для человечества. Я имею в виду то превращение «Сути времени», которое произошло в результате вызова под названием «Стрелков»
Сергей Кургинян. «И невозможное возможно»
Я хочу обсудить с читателем четыре круга, на которые распадается человечество или, по крайней мере, его политизированная часть.
Круг № 1 — это нанятые производители лжи. Или тех суррогатов правды, которые еще опаснее лжи. Обсуждать его подробно вряд ли стоит — тут всё понятно.
Круг № 2 — это потребители подобных суррогатов. Облить их походя презрением и двигаться дальше я не могу. Вдумаемся: на Юго-Востоке Украины льется кровь наших братьев в борьбе с нашими лютыми недругами. Возникает естественный запрос на героя-защитника, сражающегося против недругов. А дальше начинаются все хитросплетения, связанные со спецификой информационного общества. Оно же — общество спектакля и так далее. Запрос этот будут удовлетворять СМИ. И удовлетворять его они будут сообразно своим ориентациям, симпатиям и замыслам. Обществу предложат героя, отвечающего его запросу. И люди волей-неволей делегируют этому герою свои надежды, свои запросы на идеальное. Ведь кому-то они это должны делегировать?! И, в принципе, можно это делегировать только тому, кого предъявят эти самые СМИ. Если они предъявят туфту, то в момент, когда мошенничество будет обнаружено, люди плюнут и наглухо закроются в раковине своего тотального неверия. Конечно же, вплоть до следующего злосчастья, которое будет способно выманить людей из раковин и разогреть их эмоции. Тогда в очередной раз будет сформирован запрос. Обществу предложат нечто, как бы удовлетворяющее этот запрос. Люди отдадут этому «нечто» все свои чаянья. Окажутся обмануты в очередной раз. Еще сильнее замкнутся в раковине неверия и цинизма. Откуда их снова выманит нечто экстраординарное. Как пелось в одной перестроечной песне: «Эта музыка будет вечной, если я заменю батарейку».
Спрашивается, возможно ли в принципе выработать стратегию поведения, позволяющую избежать попадания в ловушки ложного удовлетворения благородных запросов? Между прочим, если такую стратегию нельзя выработать, то дело швах. Потому что тогда и вправду конец Истории наступил. Ну так, может быть, он и наступил?
Весьма неглупые люди убеждали меня в том, что эра телевидения знаменует собой конец Истории. Потому что, говорили они, телевидение засаживает в сознание и подсознание некие пакеты информации, рассчитанные на некритическое восприятие. Эта пакетная информация имеет прежде всего визуальный характер. Она в каком-то смысле тотальна и образна. И защититься от нее очень трудно. Вообще трудно, и тем более трудно, если телевидение не просто предлагает человеку удовлетворять его запрос, но и формирует этого человека под свой собственный. Очень ведь непростой вопрос — удовлетворяет рынок потребительский запрос или сам формирует потребителя под некоторую совокупность товаров, которую надо продать. А товары эти таковы, что требуют определенного, достаточно прискорбного качества человеческого материала. «Пипл хавает», — говорят циничные создатели информационных продуктов, рассчитанных не просто на некритическое их потребление, но и на радикальное преобразование потребителя. В сущности, ничего невозможного в этом нет. Наркотик или алкоголь не только удовлетворяют потребность. Они еще и формируют потребителя, не правда ли?
Итак, если круг № 1 состоит из тех, кто не хочет знать правду, потому что должен продавать ложь, то круг № 2 составляют те, кто неспособен отличить правду от лжи или, точнее, правду от ее суррогата. Этому кругу людей суррогат гораздо милее правды. Потому что правда — это очень мощный, но очень трудноусваиваемый продукт. И, конечно, можно сказать потребителю: «Мощные религиозные обряды могут удовлетворить запрос на пограничные состояния сознания несравненно лучше, чем какой-нибудь наркотик. Да вот беда — придется долгие годы двигаться в определенном направлении, дабы эти обряды были адекватно осуществлены. А наркотик… Что ж, он, конечно, даст только суррогат пограничных состояний. Но зато даст быстро. Потребил — и милости просим». И нам всем понятно, что несуррогатное удовлетворение потребности в пограничных состояниях (привожу ее просто как пример нетривиальной потребности) станет уделом сравнительного меньшинства — тех, кто не побоится огромных усилий, необходимых для такого удовлетворения. А большинство западет на наркотик. Прежде всего потому, что тут всё, что называется, на халяву. И сколько бы ты ни убеждал это большинство, что халява породит колоссальные отсроченные издержки, — мало кто адекватно отреагирует на эти аргументы.