-----------------------------------------------------
[Дорога Торжок-Курск]
Бой с туменами Гаюк-хана. Их нужно «нежно» пропустить в Черниговское княжество.
[Курск]
Строительство базы.
[Чернигов]
Поход на Чернигов, изгнание монгол (Михаил Черниговсий сбежал в Киев до подхода монгол), воцарение Олега в Чернигове и Афанасьева в Курске.
-----------------------------------------------------
[за неделю до посольства]
Новость о том, что в Торжок направляется посольство от Бату-хана, обсуждали все, от штабных до рядовых, от номенклатурных работников до медсестер с «Армении». Ибо подавляющее большинство «силурийцев», как бы они себя не чувствовали, желали переселиться поближе к людям. Причем, средневековье даже предпочтительней — ибо, само собой подразумевалось, что утраченный комфорт и прочие блага цивилизации можно создать быстро, как тут — в силуре, где полгода назад вообще ничего не было. А уж в течение одного-двух поколений — обустроиться не хуже, чем в 20 веке, перепрыгнув сразу через шестьсот лет. И при этом — никаких угроз из вне. Ведь, нынешняя Русь уже заняла доминирующее положение в мире, которое при определенных усилиях будет лишь возрастать. Как ни странно, с этим соглашалось даже большинство пленных немцев. В их среде гуляла фраза одного из древнеримских философов о том, что лучше быть младшим офицером в огромной империи, чем генералом карликового королевства. Единственная проблема на пути к золотому будущему — неспокойная степь.
Вот и гуляли разные предложения, от «надо устроить грандиозный парад» — до «полить всю степь дустом, с самолета».
Что Шибалин, что Афанасьев, прислушивались к доносившимся к ним отголоскам, иногда посмеивались, иногда задумывали.
— А может, все-таки их уничтожить? — Арсений Николаевич, при очередной встрече с Шибалиным.
— Можно, но будет хуже. Арсений, мы ж обсуждали уже это сто раз. Вместо одной орды с единым центром, на который можно давить, получим тысячи мелких неуправляемых банд, рассыпанных по всей степи. И эта головная боль затянется на сотню лет, не меньше. Нет, нужно их, по возможности, всем скопом выставить за пределы территории будущего СССР. И не сильно громить, чтоб не разбежались. Пусть сами чингизиды следят за отставшими, за дисциплиной. А это значит, что разрушать их организацию нежелательно, да и руководство нельзя полностью уничтожать.
— Хм… Трогать нельзя, а как прогнать без физического воздействия? Они ж по другому не поймут. Если мы их не будем бить, то они воспримут — как нашу слабость и опять полезут. Не, сложно все это.
— Так на то ты и князь. Простые вопросы любой лейтенант решит.
— А если чем-нибудь удивить, ошарашить, напугать. — высказался Афанасьев.
— Напугать? Хорошее предложение. Танки они видели, пушки пробовали, про Юнкерсы знают. Мы, правда, ни разу не использовали их в полную силу, и они догадываются про это. Но что можно придумать еще страшнее? — рассуждал Валерий Петрович, — Причем, заметь, знают, заразы, что и для техники у нас не так уж и много людей. И в ближайшее время нам их взять неоткуда. А у них мобилизационный ресурс — под миллион, если не больше. Тупо обложат со всех сторон и «мелкими» группами по тысяче-другой всадников будут крестьян воровать или просто убивать. Успеешь ты с двадцатью танками, у которых, кстати, ресурс на исходе, все границы перекрыть? Не, тут нужно что-то глобальное придумать, и чтоб от нашей численности ничего не зависело. Может, действительно — дустом? Только где ж ОМП в таких количествах взять? 41 год — закрыт, в 93 нашу базу разгромили. Люди, разумеется, там остались, но когда они развернутся и наладят все на новом месте? А из 21 века таких подарков тем более не будет. Там уже все подобные вещи так засекретили и под такой плотный контроль поставили, что и портал не поможет. Впору нанимать химиков и синтезировать фосген или иприт — тут, на месте.
Уже находясь у себя, Афанасьев продолжал размышлять над разговором с Шибалиным. Подошел к аквариуму, постучал по стеклу и, когда рыбки приплыли к кормушке, бросил щепоть мотыля. Рыбки кинулись пожирать извивающийся корм, пока тот медленно опускался на дно. Внезапно его внимание привлекла личинка, притулившаяся к узкому листику водоросли. Вот ее панцирь лопнул, из него медленно вылез мокрый слипшийся комарик. Он немного посидел на краю листа, обсох, расправил крылья и с тонким писком полетел вверх.