Пока готовился поздний ужин, успели перезнакомится.
Сержанта звали - Максим Николаевич Викторов. Служил срочную в пограничных войсках Управления Пограничных войск НКВД Белорусской ССР второй год. Война застала его в дозоре, потому в первый налет на казармы, когда полегла почти вся застава, он уцелел. Алексей Владимирович Евдокимов - его напарник по наряду. Тоже срочник, но призван был весной этого, 1941 года. Только-только начал осваивать службу, а тут война. После налета 22 июня они рванули к заставе, увидели разгром, никого в живых не нашли и вернулись в лес. Уже в лесу обнаружили Марию Михайловну Задорную, жену начальника отряда майора Задорного с сыном Павликом, 7 лет. И Ольгу Леонидовну Борисову, жену капитана Борисова с той же заставы и их дочь Елену, 5 лет. Двое суток вшестером прятались в лесу, ожидая пока наши войска вернутся и выбьют немцев. Убитого Бориса Иванова они знают. Тоже был в наряде, но в другой стороне. Где его напарник - сейчас уже не выяснить.
Любовь Померанцева, медсестра с той же заставы 18 лет, вольнонаемная. Собиралась поступать в медицинский, но для медсестер со стажем были льготные условия, вот она сразу после школы и устроилась на заставу на годик для стажировки. По знакомству. Когда началась стрельба, ее знакомый старшина отправил прятаться в лес. Там она нашла Бориса. А сегодня они шли по дороге и на них случайно наткнулись эти мотоциклисты. Если б мотоциклы ехали, то Люба с Борисом, конечно, услышали б и спрятались. Но немцы сами чего то делали в лесу с заглушенными мотоциклами. Немцы первыми заметили пару, стрельнули из винтовки, потом из пулемета. Когда Люба с Борисом сиганули в лес, завели мотоциклы, подъехали ближе и стали преследовать. Бориса ранили в ногу первым же выстрелом, поэтому сразу убежать они не смогли. И Люба не могла бросить красноармейца одного. Ну а дальше - вы все знаете.
Марию Михайловну и Ольгу Леонидовну отправил в лес командир заставы, майор Задорный, где-то за час до налета. Только легли спать, в 2 или 3 часа ночи разбудил, велел быстро собраться и показал - куда бежать. Подруги, давно знакомы. Обе приехали с детьми к мужьям на лето, думали отдохнуть тут месяц-два, а вообще-то они живут в Минске.
Когда стрельба стихла, вечером пришли за заставу, нашли своих убитых мужей, всю ночь копали могилы, похоронили. Потом опять пошли в лес, там встретились с сержантом Викторовым и красноармейцем Евдокимовым. Решили пересидеть до прихода наших.
Саша кратко пересказал им историю послевоенных событий в СССР, вплоть до развала Союза, сообщил, что некто предоставил ему и его приятелю Дмитрию возможность переделать развитие цивилизации, пояснив, что все детали будут освещены позже. В рабочем порядке. С тем и разошлись по палаткам, установленным после позднего ужина. В качестве постелей новоприбывшим были предложены надувные матрасы, одеяла, старенькие шубейки и пальто, перетащенные сюда еще весной с дачи Сашки.
Рано утром Дмитрий растолкал спавшего Сашу:
- Вставая, соня, дел за гланды, как говорил персонаж твоего любимого фильма.
- А что, все уже встали?
- А то. Народ осматривает местные достопримечательности, женщины осваивают кухню, кстати наш огород заценили - ни одного сорняка!
- Хм! Естественно, откуда ж им взяться то?
- Рассказал - что где растет. Укроп с петрушкой уже в дело пошел. Слушай, а патиссоны они никогда не видели, что ли? Я по этому поводу стишок Лени Каганова прочитал:
Никогда на патиссоны
Я без слез смотреть не мог!
Довели, жидомасоны.
Русский овощ кабачок!
Посмеялись, но все равно не поняли. Ну а дети пасут гусей. А так же, утей, курей, котят и щенят
- Портал нужно делать, в 1993 год.
- Знаю, потому и тормошу. Я сейчас нырну в Москву 93 года, отзвонюсь нашему альфовцу, а ты на стреме у компа посиди. А потом сразу за портал примемся. Да еще мертвого нужно похоронить.
- O'Key! Встаю.
Пограничника похоронили в его родном 1941 году, рядом с могилами командиров, которые два дня тому назад копали их вдовы. Женщины всплакнули, помянули мужей и новопреставленного и сразу разошлись по делам.
Бобруйск, ночь-утро 24 июня 1941 года.
Семен Залогин вернулся от радистов в самом мрачном расположении духа. Приказ был совершенно однозначным, найти и установить связь с этим "Наблюдателем" во что бы то ни стало. Даже если для этого придется остаться в оккупации. Но где именно его искать - никаких инструкций не было.
Кроме того, Москва запросила срочно переслать все переданные "Наблюдателем" оригиналы документов, содержимое которых он только что передал по радио. Для этого в Могилев вылетает Судоплатов и потому к рассвету весь пакет должен быть на аэродроме. Там же от Судоплатова ст. лейтенант НКГБ получит дополнительные инструкции. А пока нужно связаться с частями, охраняющими мосты в Могилевской области, передать информацию по Бранденбургу, в части касающейся Могилева - в штаб 13 армии генерал-лейтенанту П.М.Филатову или начальнику штаба комбригу А.В.Петрушевскому. Кроме того, следовало превентивно задержать лиц, указанных в списке неблагонадежных. И все срочно, и срок исполнения "вчера". И не прекращать уже идущую эвакуацию и уничтожение документов, которые ни при каких условиях не должны достаться врагу.
А спать то когда? После войны? Вторые сутки на ногах!
Вернувшись в кабинет, где двое сотрудников заканчивали переписывать четвертую копию содержимого пакета, Залогин начал отдавать распоряжения. Одного послал найти трех-четырех бойцов, взять полуторку и доставить сюда изменников, фамилии знает, сам переписывал по два раза. Второму поручил объехать на мотоцикле ближайшие мосты через Березину, предупредить тамошних часовых, если получится - попробовать усилить охрану. Сам решил с комплектом оригиналов и одной копией выехать в Могилев. Рукопись по дороге забросить в штаб 13 Армии, оригиналы - на аэродром. Может быть удастся в пути немного поспать. С собой решил взять двух бойцов - вдруг "Наблюдатель" ошибся и Бранденбург высадится на сутки раньше? Уже направляясь к выходу, вспомнил про главную задачу - найти "Наблюдателя", поэтому задержавшись около дежурного, перехватил сержанта НКГБ, тащившего ящик, приказал бросить все дела и найти почтальона Варфоломеева, уточнить у него подробности - где он встретил "Наблюдателя", как тот выглядел, кто был с Варфоломеевым и кто с "Наблюдателем". Откуда кто пришел и куда ушел, потом самому съездить на это место, посмотреть своими глазами. Для верности - можно прихватить с собой лучшего опера, а лучше двух, из уголовки Бобруйской милиции. И чтоб к его, Залогина, приезду из Могилева, где-нить ближе к обеду, вся эта информация уже лежала на столе.
Спать в скачущем по дороге автомобиле - удовольствие то еще, тем не менее Залогину удалось перехватить пару часов.
Штаб 13-й Армии оказался не в самом Могилеве, а в 12 километрах севернее. Командарм Филатов скептически отнесся к сообщению о Бранденбурге: что могут сделать 20 человек, пусть и переодетых в форму красноармейцев, против всей армии? Да и поиск диверсантов в его обязанности не входил. Пусть этим другие занимаются. С этими словами он отправил Залогина к особистам. Начальник штаба и начальник Особого отдела отнеслись к информации более внимательно. У них же удалось выцарапать четыре легких танка БТ-5, по паре на мосты через Березину, хотя не без некоторой ругани и торговли изначально Залогин просил шесть средних танков. Но и этому был доволен. Из штаба помчал на аэродром.
Самолет из Москвы - транспортный Дуглас, задержался совсем немного, поэтому поспать хотя бы еще чуть-чуть в стоящей машине ему не удалось. Дуглас садился, в небе кружили два истребителя сопровождения, а шофер уже рванул к тому месту, где самолет должен был остановиться. Винты продолжали крутиться, как открылась дверца, подали лестницу и на поле сначала выскочили шесть бойцов, за ними и сам - заместитель начальника Первого (разведывательного) управления НКГБ Павел Анатольевич Судоплатов. Заметив вытянувшегося перед ним старшего лейтенанта, Судоплатов кивнул и спросил: