- Давай, чего там у тебя?
- Ты как к Бресту портал гнал, перед тем, как пограничников сюда перетащить?
- Как обычно... Хотя нет, мы с Димоном сначала мелкой дыркой, что в 38 год ведет, место нашли, а потом большой портал открыли. Тогда ж ворот еще не было. А что?
- Не открывается у меня Брест. До Минска доходит и все, аут. Вот и думаю, может что не так делаю? Это я с утра пораньше с большим порталом тренировался, Пока Фролов с Димоном не появились. При них не стал светиться, перешел на другие окна, потом к тебе. А ты все спишь и спишь. И остальные тоже.
- Как не открывается?
- А вот так. Приоткроется и тут же схлопывается.
- А на других?
- И 93 нормально, и твой век, и даже 38, а с 41 - облом.
- Так, все, я встаю. Кажись, схлопывание началось. Нас о нем ученые из 41 года предупреждали, точнее - Роберт Бартини говорил, что как только исторические ветви разойдутся, канал может оборваться. Вот, похоже, оно самое и началось!
Саня быстро оделся и вдвоем с Серегой погнали к окну 41 года. Димон только что пропустил очередной возвратный поезд и вместе с Фроловым собрался возвращаться на базу.
- Дим, можно тебя тормознуть на пять минут?
- Да, в принципе, мы уже освободились. Только я думал Николая Петровича домой отправить.
Фролов разглядывал встревоженные лица Сани и Сереги:
- Ничего, Дима, я подожду. - заметил майор НКГБ. - Похоже, у нас появилась проблема. Саша, я угадал?
- Похоже, Николай Петрович. Дим, открой портал у границы СССР, где мы погранцов забрали, во главе с Максимом.
- Сейчас... Оп-па! Не получается! Так, погоди, давай с самого начала.
- От Минска пробуй, ближе будет. - порекомендовал Саша.
- Да, на Минске открывается... Барановичи-Пинск - начинает мигать, дальше... Дальше никак. Картина Репина "Приплыли".
Фролов тоже встревожился.
- Дима, давай в Москву, на Сокол. Нужно срочно доложить по начальству и в свете этого форсировать некоторые события. Сколько времени у нас есть?
Саня и Димон лишь пожали плечами.
- Понятно. Вон ту кучу, - Фролов показал на монбланы ящиков, возвышающиеся у портала в 93 год. - Нужно сегодня же отправить в Москву. Попробую срочно выбить вагоны, хотя Шибалин мне тоже обещал десяток-другой пустых платформ от немцев.
И, уже ныряя в дверь к особняку на Соколе:
- Я буду примерно через час, постараюсь принести инструкции. Будите Шибалина и всех прочих...
Серега вызвал по переговорнику Шибалина, объяснил ситуацию. Тот спросонья не врубился, потом понял и поднял комсостав по тревоге. Вскоре у портала 41 года собрались командиры рот, офицеры из 93, включая танкиста Михаила Ярошенко.
Натурные испытания показали то же самое, как будто от присутствия других людей в поведении портала что-то могло измениться. Но нет худа без добра: пока сканировали окрестности Минска для определения дальности, на одной из станций заметили скопление поездов, некоторые стояли под парами, готовясь в любой момент отправиться в путь. Направление дороги на этом участке было неудачно - с запада на восток, поэтому Саня проскочил было дальше, но Шибалин попросил вернуть "окно" обратно.
- Глянь путь до следующей станции помедленнее, что-то там мелькнуло... Так и есть!
Шибалин углядел старую заброшенную ветку, которая шла от основного пути на мелком разъезде, где и домов то не было, лишь одинокая будка стрелочника. Саня просканировал этот отрезок. Дорога вела на старые торфоразработки. На всем протяжении рельсы были сняты, осталась лишь насыпь. Но небольшой кусок у главного пути метров на триста - уцелел. Главное было в том, что последняя пара рельс заканчивалась в направлении на север. Обследовали стрелку рукоятка перевода срезана, остался лишь небольшой "пенек", направляющий концевик рельсы прикручен болтами. Стрелка намертво фиксировала направление по основному пути. Открутить болты было недолго - нужные ключи в силуре все время лежали у ворот. Сложнее было со спиленным рычагом. Можно, конечно, переставить путь на нужное направление ломом, но хотелось сначала пропустить дежурную дрезину прямо, а переводить стрелку перед самым носом поезда.
Выручили силурийские немцы: когда Геннадий заглянул к ним в поисках заменителя рычага, сразу все поняли, нашли нужный кусок трубы и даже доработали его кувалдой. Труба прочно садилась на остатки рычага. Стрелка, как в былые годы, была готова к нормальной работе. Едва закончили показалась дрезина. Портал перевели на станцию, Геннадий и Андрей, как в первый раз, материализовались в кабине практически в момент троганья состава. Не желая повторять ошибки первого захвата, на сей раз оба нападающих плотно контролировали паровозную бригаду, исключая любые шансы для сопротивления.
Приближаясь к стрелке, Геннадий показал жестом, чтобы машинист сбросил скорость.
Стрелка пройдена, машинист, по приказу, включил торможение и через несколько минут вся бригада повалилась без сознания. Геннадий перехватил управление, начал плавно тормозить. Внезапно запиликал переговорник. Раздался встревоженный голос Шибалина:
- Геннадий, не останавливайся, сейчас тебе откроют дорогу на другой длинный путь. У тебя на хвосте еще один состав висит, мы не успели перевести стрелку обратно!
Геннадий отпустил тормоз... Некоторое время состав катился по инерции. А что дальше то делать? В программе его обучения - разгон состава не входил. Геннадий вспоминал и повторял манипуляции машиниста, поезд перестал замедляться, но существенной прибавки скорости все равно не было. В этот момент в кабину влез пенсионер железнодорожник Роман Владимирович, следом показался его внук. Скорость была небольшая, но все равно приличная чтобы на ходу запрыгать на ступени.
- Уступи место старшему. - сказал пенсионер. - Эх! Чему вас только в школе учат!
Состав дернулся, словно почуяв руку мастера - быстро прибавил обороты.
- Догоняет, зараза. Интересно, успел Силыч запрыгнуть, или мне придется два состава тормозить? - размышлял вслух машинист, посматривая в заднее окно.
А его внучок азартно кидал уголь в топку, Андрей едва успевал открывать и закрывать заслонку.
- Догнал! Держись! - крикнул машинист.
Все вцепились кто за что успел. Удар был сильным, но не катастрофичным. Машинист закрутил рычаги, сдвоенный состав начал замедляться. Затем еще один толчок, на сей раз обратно и гораздо мягче.
- Ага, Силыч уже в кабине! - обрадовался Роман Владимирович, включая экстренное торможение. - Ну, дальше будет проще. Авось успеем!
Поезд, визжа тормозами, катился в тупик. Сдвоенный состав не успел остановиться всего чуть-чуть. Паровоз разметал ограждение из шпал в конце пути и три пары передних колес увязли в силурийской глине. Поезд остановился.
- Приехали. Станция Березай, кому надо - вылезай! - пенсионер был явно рад такому исходу, он ожидал намного худший вариант.
- Андрей, ты живой? - спросил Геннадий напарника.
- А чего мне сделается? - ответил Волков.
- Ну тогда пошли смотреть трофеи.
- Этих заберете? - дед брезгливо показал на побитые тушки немцев.
В моменты резких толчков и ударов их мотало по всей кабине. Головы и руки были в ссадинах и кровоточащих царапинах.
- Заберем, а как же...
Оба состава перевозили танковую часть, половина платформ была загружена техникой - танки, зенитки, автомашины, ремкомплекты. В "жилом" секторе, помимо вагонов с солдатами и офицерами обнаружилось по две теплушки, плотно набитые советскими военнопленными. Позже немцы подтвердили: пленных красноармейцев сейчас цепляют к каждому составу, ибо высшее начальство считает, что партизаны не будут такие поезда пускать под откос. Таким образом, численность колонистов возросла сразу вдвое.
Немецких солдат, едва те пришли в себя, рассортировали по специальностям: более ли менее разбирающихся в технике - забрал под свое крыло начальник немецкого лагеря Гельмут Штаудер, имеющих приличные гражданские специальности - Афанасьев, ему постоянно не хватало грамотных рабочих. Что делать с остальными - молодыми солдатами, которые, кроме как воевать, ничего пока не умеют, Шибалин не решил. Предложение Афанасьева продать их в рабство в Новгород или тем же туркам, отмел сразу: