— В ближайшее время непременно воспользуюсь вашей рекомендацией, — пообещал словоохотливому провожатому Дмитрий.
Тот с полуслова понял намек и вышел вон, оставив «узника» одного. По сравнению с прошлым заключением, когда мастеровой Будищев оказался в общей камере с уголовниками, условия и впрямь были царскими. Все же, как ни крути, а офицером быть лучше, чем представителем простого народа!
Через пару минут, снова лязгнул засов и на пороге появился солдат с охапкой дров.
— Дозвольте, ваше благородие? — для порядку поинтересовался нижний чин и с грохотом уронил свою ношу на пол.
Вытащив из кармана шаровар небольшой нож, истопник споро наколол щепок и принялся укладывать их в печи, после чего взялся за огниво. Услышав, как тот бьет кремнем по кресалу, Дмитрий уже хотел предложить солдату спички, но тот неожиданно быстро справился и сам. Быстро раздув угодившую на трут искру, он сунул ее в кучу щепок и та немедленно занялась.
— Ловко! — похвалил служивого Будищев.
— Так ведь, мы к такому сызмальства приучены, — пожал плечами рядовой, после чего вопросительно посмотрел на переодетого в штатское офицера. — Не будет ли каких поручений, ваше благородие?
— Прими-ка, — сунул ему монетку подпоручик, после чего вполголоса спросил, — нельзя ли записку отнести моим друзьям?
— Отчего же нельзя, — охотно согласился солдат. — Только надоть, у их благородия господина коменданта бумагу взять с пером. Коли угодно так я расстараюсь…
— Не надо, — остановил его Дмитрий и вытащил из кармана записную книжку с серебряным карандашом. — Сами справимся.
Что интересно, при задержании его не стали обыскивать. Жандармы попросили его сдать оружие, и, получив два револьвера с патронами и нож, совершенно успокоились. Что же касается бумажника, часов и тому подобных мелочей, то они остались у арестованного, заставив его немного пожалеть о своей «честности». Быстро написав две записки, он отдал их истопнику.
— Вот эту отнесешь господину инженеру Барановского на Сампсониевский, а эту на Выборгскую сторону отставному ефрейтору Шматову. Адрес я для верности сверху написал. Сделаешь все как надо, получишь полтину.
— Все исполним в лучшем виде, ваше благородие! Может, прикажете самоварчик раскочегарить?
— Нет, — мотнул головой подпоручик. — Спать хочу, больше чем в, мать ее, Бразилию!
— Как угодно-с.
Следующие два дня прошли совершенно спокойно. За это время Дмитрий показал себя образцовым заключенным. Ел, спал, гулял, когда положено. Едва ему доставили форму, тут же в нее переоделся, вызвав немалое уважение у нижних чинов своим иконостасом. Начальство, узнав, что под караулом находится спаситель Александра-Освободителя, тоже прониклось. Комендант Петербурга генерал Самсонов — коренастый худощавый старик со звездой святой Анны, украшенной императорской короной, на мундире и траурным крепом на рукаве, вскоре прискакал осведомиться у арестованного, нет ли жалоб? Услышав, что не имеется, удовлетворенно кивнул, но видимо впечатленный синяками на лице, все же распорядился прислать доктора.
Все это в глазах Будищева выглядело каким-то непонятным фарсом, но он и не подумал ни с кем спорить или протестовать, а спокойно плыл по течению, и, казалось, совершенно не заботился, куда его вынесет. Навестивших его Барановского и Шматова просил о нем не беспокоиться, но позаботиться в случае надобности о Степаниде.
Развязка наступила утром третьего дня. Дмитрий как обычно встал рано, умылся ледяной водой, проделал гимнастику, что в ограниченном пространстве его камеры было совсем не просто, и приказал караульному солдату позвать цирюльника. Тот привычно нагрел воды, затем намылил щеки и подбородок своего клиента взбитой пеной и, взявшись за бритву, принялся скоблить едва отросшую щетину. Стоила эта процедура три копейки, но Будищев платил пять, да еще в самый первый раз дал сверху полтину на одеколон, так что подрабатывающий брадобреем нижний чин старался изо всех сил.
За этим занятием их и застал все тот же молодой и жизнерадостный прапорщик, принимавший арестованного в первый день.
— Как славно, что вы успели побриться! — радостно воскликнул он, появившись на пороге камеры.
— Хотите пригласить меня на свидание? — иронично отозвался подпоручик.
— Нет, что вы, — смешался тот.
— Не тушуйтесь так, — скупо улыбнулся Дмитрий. — Вы тоже не в моем вкусе.
— За вами приехали, — зачем-то понизив голос, сообщил прапорщик.