Тишина затянулась. У Элис перехватило дыхание. Она опустила глаза и увидела, что ее руки сжимают живот под стойкой. Все смотрели на чужака. Он – на них. А потом он опять рассмеялся своим сильным свободным смехом – смехом, с которым нельзя не считаться. Но больше никто не рассмеялся. Никто.
– Я покажу вам чудо! – выкрикнул он. Но они лишь смотрели во все глаза, как смотрят на фокусника послушные дети, уже слишком большие и взрослые, чтобы верить в его чудеса.
Человек в черном резко подался вперед, и тетушка Милли в страхе отшатнулась. Он свирепо оскалился и шлепнул ее по огромному пузу. Она коротко хохотнула – помимо собственной воли и неожиданно для себя самой, – и человек в черном спросил:
– Так лучше, правда?
Тетушка Милли опять захихикала, а потом вдруг разрыдалась и не разбирая дороги бросилась за порог. Все остальные молча смотрели ей вслед. Кажется, собиралась буря: черные тучи мчались друг за другом, вздымаясь и опадая, как волны, на фоне белого неба. Какой-то мужчина, застывший у пианино с позабытой кружкой пива в руке, вдруг застонал.
Человек в черном встал перед Нортом, взглянул на него сверху вниз и усмехнулся. Ветер выл, вопил и бесновался снаружи. Что-то тяжелое и большое ударилось в стену таверны и отскочило прочь. Один из мужчин, стоявших у стойки, неожиданно встрепенулся и вышел за дверь. Решил, должно быть, что дома будет спокойнее. Гром был похож на натужный кашель какого-нибудь прихворнувшего бога.
– Хорошо, – осклабился человек в черном. – Замечательно. Что ж, приступим.
Старательно целясь, он принялся плевать Норту в лицо. Слюна заблестела на лбу у покойного, стекая жемчужными каплями по его крючковатому носу, похожему на выбритый клюв.
Руки Элис под стойкой заработали еще быстрее.
Шеб расхохотался, да так, что аж согнулся пополам и тут же закашлялся, отхаркивая липкие комки мокроты. Человек в черном одобрительно рыкнул и постучал его по спине. Шеб ухмыльнулся, сверкнув золотым зубом.
Кое-кто убежал. Остальные сгрудились вокруг Норта. Все его лицо, складки дряблой и сморщенной кожи на шее и верх груди теперь блестели от влаги – такой драгоценной в этом засушливом крае. А потом дождь слюны вдруг прекратился. Как по команде. Слышалось только дыхание, тяжелое, хриплое.
Человек в черном внезапно подался вперед и, согнувшись, перелетел через труп, описав в воздухе плавную дугу. Это было красиво, как всплеск воды. Он приземлился на руки, рывком вскочил на ноги, ухмыльнулся и прыгнул обратно. Кто-то из зрителей, забывшись, захлопал в ладоши, но тут же попятился, выпучив глаза, помутневшие от ужаса. Зажав рукой рот, он рванулся к дверям.
Норт шевельнулся, когда человек в черном перелетел через него в третий раз.
По рядам зрителей пробежал глухой ропот. Вернее, один-единственный вздох – и все снова затихло. Человек в черном запрокинул голову и завыл. Его грудь ходила ходуном от учащенного, неглубокого дыхания: он словно накачивался воздухом. Все быстрее и быстрее становились его прыжки – он буквально переливался над телом Норта, как вода из стакана в стакан. В глухой тишине слышался только рвущийся скрежет его дыхания и гул набирающей силу бури.
И вот Норт сделал глубокий вдох. Его руки затряслись и принялись колотить по столу. Шеб с визгом ринулся за порог. Следом за ним выбежала одна из женщин.
Человек в черном перелетел через Норта еще раз. Два раза, три раза. Тело на столе сотрясала дрожь. Сейчас Норт был похож на большую куклу, которая вроде как оживает – хотя, конечно, она не живая, просто у нее внутри скрыт какой-то чудовищный механизм. Смешанный запах гниения, разложения и экскрементов вздымался удушающими волнами. Глаза Норта открылись.
Элис почувствовала, как ноги сами уносят ее назад. Отступая, она уткнулась спиной в зеркало. Оно задрожало, и ее вдруг охватила слепая паника. Она опрометью бросилась вон.
– Вот твое чудо, – отдуваясь, крикнул ей вслед человек в черном. – Дарю. Теперь можешь спать спокойно. Даже такое не необратимо. Хотя все это… так… черт подери… смешно! – И он опять рассмеялся. Хохот все отдалялся и отдалялся, пока она неслась вверх по лестнице и остановилась только тогда, когда захлопнула дверь и заперла ее за собой.
Привалившись к стене за закрытой дверью, она опустилась на корточки и, раскачиваясь взад-вперед, зашлась в истерическом смехе, который сменился пронзительным воем и утонул в завываниях ветра. Ей было слышно, как внизу мертвый – оживший – Норт стучит кулаками по столу, словно кто-то вслепую колотит по крышке гроба. Она подумала: а что, интересно, он видел, пока лежал мертвый? Запомнил он что-нибудь или нет? Расскажет он или нет? Может быть, там, внизу, обнаружатся тайны загробного мира? И что самое страшное – ей было действительно интересно.