– Значит, это все-таки ты.
Опустила глаза, кивнула – уже без вызова, без злости.
Он поджал губы, вернулся к костру, поворошил угли толстой веткой. Двое сидели друг напротив друга и долго не разговаривали, даже не смотрели.
– Катя.
Денис обернулся, посмотрел на нее испытующим взглядом, кивнул, что, наверное, означало “очень приятно, Катя”.
– Поесть я тебе не дам, потому что сотрясение, стошнит. А воду пей. Хочешь?
– Хочу.
Он выпоил ей еще одну кружку.
– У меня там, на заправке, сестра живет. С детишками. Так что прости, дорогуша, больше ты убивать не будешь.
Катя усмехнулась.
– Вы идиоты. Сестра у него… И что? Ходишь к ней в гости? Как ни в чем ни бывало? Будто ничего не случилось, и весь мир прежний, и можно вот так запросто ходить друг к другу в гости, устраивать вечеринки, или что там у вас… Да?
Денис спокойно смотрел на нее.
– В общем, да. Жизнь продолжается.
Она сплюнула в сердцах.
– Ложись спать, Катя. Не бойся, не трону. Но руки не развяжу. И сон у меня чуткий, так что не делай никаких глупостей. Просто выспись, хорошо?
Проснулась она от боли. Сильной, жгучей боли! Взвыла, попыталась вскочить, но неуклюже опрокинулась обратно, не имея возможности помочь себе руками. Краем глаза заметила извивающуюся кольцами ленту, скрывшуюся в кустах.
– Что? Что случилось? – Денис проснулся, смотрел на нее широко открытыми глазами, – Да не ори ты! Скажи нормально!
– Змея! Змея, мать твою. М-м-м…
Он подошел к ней, осмотрел.
– Куда укусила?
– В бедро… Господи, сделай же что-нибудь…
Он рванул на девушке ткань армейских брюк, вгляделся, нашел две маленькие, кровавые точки. Припал к ним губами и стал высасывать. Сплюнул, снова наклонился. И так несколько раз. Потом сбегал за фляжкой.
– Сейчас будет немного больно.
Вылил чуть-чуть на рану. Катя вздрогнула, снова завыла.
– Потерпи. Сейчас! Я сейчас. У меня где-то было…
Он перерыл весь свой рюкзак, наконец достал что-то, зашелестел оберткой. Протянул ей на ладони два кругляша таблеток.
– Ешь. Ешь давай! Я принесу запить.
Через полчаса боль утихла. Вокруг раны образовался синяк, но в остальном укус ползучей твари прошел для Кати без последствий. Денис развязал ей руки, справедливо полагая, что в таком состоянии девушка вряд ли сбежит. Сказал ей сесть рядом. И, хотя до утра уже оставалось недолго, она смогла задремать, прижавшись к мужчине спиной.
– Куда ты идешь?
Они неторопливо, с поправкой на ее хромоту, ковыляли по пустыне.
– Домой.
– А где твой дом?
– На станции.
Катя встрепенулась, с удивлением посмотрела на Дениса. “Что ж, значит само провидение послало мне испытание и этого человека!”.
– На АЭС?
– Да.Теперь там город. Порядок, закон, и суд. Для таких, как ты.
– Порядок? Хм. Отлично.
Она вспомнила, как ярким, солнечным днем стояла в оцеплении вокруг станции, вместе с остальными, такими же, как она, полицейскими – напуганными, ничего не понимающими. Сначала им повезло: ни один из ударов не пришелся прямо по АЭС, ближайший ядерный гриб вырос в нескольких сотнях километров оттуда. А потом не повезло.
Появились люди с оружием, завязалась перестрелка. Кого-то убили, кого-то взяли живьем. Дальше воспоминания были путанными, обрывочными. Одно из служебных помещений станции, боль, ненависть… И еще – упаковки взрывчатки. Зачем им было взрывать АЭС, когда кругом и так апокалипсис, черт его знает. Просто сумасшедшие анархисты. Но они ушли, а станция так и не взорвалась. Катя выбралась оттуда, закрыла за собой служебное помещение, написала на двери “радиоактивные отходы”. Ей очень хотелось верить, что туда никто не посмел войти, и взрывчатка до сих пор внутри, дожидается своего часа. Потому что теперь у нее была совсем другая цель. Станция – крупнейшее из известных ей поселений. Можно одним махом покончить с этим муравейником, и тем самым, возможно, с остатками человечества, которое не заслуживает жизни на Земле!
– О чем задумалась?
Она мотнула головой – “ни о чем”.
– Больно идти?
Не ответила. “Да, больно. Но не помогай мне. Не помогай, пожалуйста! Я не имею права снова верить в человечность!”.
– Давай помогу, – закинул ее руку себе на плечи, ухватил за бок широкой ладонью.
* * *
Ее не готовили к войне. Да, учили обращаться с оружием, выживать в экстремальных условиях, работать в команде, знать законы… Да много еще чему. Но не воевать.
Отряд прижали к охраняемому периметру – казалось, пули свистят сразу со всех сторон, рядом один за другим падали товарищи. Командир что-то надрывно кричал в рацию, потом отбросил ее, скомандовал всем отходить на территорию станции. Кольцо сжималось.