Ника поняла меня правильно. Она протянула ко мне левую руку:
— Дай сюда.
Я протянул ей стрелу, она взяла ее за хвостовик, подняла над головой, голову тоже задрала в зенит, открыла ротик и медленно погрузила длинную, размером в руку, стрелу себе в глотку. Чмокнула, облизывая пальцы, и снова взглянула на меня:
— Не переживай, доедем — отдам. Не оставлю уж убогого без оружия.
— Ух ты, тресса Висла, вы бы проверились в больнице! — фальшиво испугался я, садясь сзади нее. — Вы же меня не так давно облизали, наверняка тоже заразились убогостью!
С такими, как Ника, только так и надо: всего один раз не ответишь колкостью на колкость, да так, чтобы она на задницу от удивления села и не нашлась что сказать, — и все, амба. Считай, села на шею и ножки свесила.
— Ездил когда-нибудь на мотоцикле? — совершенно буднично спросила Ника, полуобернувшись ко мне. — Нет? Тогда слушай внимательно: держаться за меня, не дергаться и не бояться. Руки дай.
Не поняв, куда именно дать руки, я вытянул их перед собой, Ника по-хозяйски взяла их и положила себе на бока, после чего потянула вперед, к животу, и выше — под самую грудь. Получилось, что я сижу, прижавшись к ней, обняв ее сзади и практически держа ее грудь в своих перекрещенных руках. Пусть даже через ткань блузки.
— Руки держать вот так, — закончила инструктаж Ника слегка изменившимся голосом. — Все понял?
— Еще как, — ухмыльнулся я, слегка сжимая пальцы. Совсем чуть-чуть, будто сделал это случайно.
Никак не отреагировав на это, Ника взялась за руль, качнула мотоцикл в сторону, убрала боковую подставку и стронулась с места.
Как она ехала по городу — это отдельный разговор. Нет, она не нарушала правила в открытую, не игнорировала красные светофоры и не пыталась ни с кем гоняться — просто ехала себе в довольно спокойном ритме. Но когда дело доходило до поворотов — вот тут я понял, почем фунт лиха! Она практически укладывала мотоцикл на асфальт, так, что мне приходилось поджимать колени поближе, чтобы не стереть их на хрен! Если бы в этих диких углах еще и я наклонялся — точно распластались бы на дороге, как дохлые медузы на побережье!
Тут хочешь не хочешь, а ухватишься за единственную свою опору покрепче, совершенно не заботясь о том, что грудь уже откровенно лежит в пальцах!
«Можно подумать, ты бы заботился».
На одном светофоре Ника коротко обернулась на меня, и я увидел, что ее глаза прикрывает некоторое подобие очков из все той же крови. Хорошо ей, мои глаза встречный ветер высушил еще в первые метры пути, так что я если и смотрел, куда мы едем, то сугубо через узкие щелочки почти что сомкнутых век.
Даже думать не хочу, что произойдет, если мы вдруг упадем… Надеюсь, Ника и тогда нас подстрахует тоже.
Спустя минут пятнадцать мы остановились, и на сей раз это был не светофор и не перекресток, а что-то посерьезнее. Мы оказались возле высокой, очень высокой, этажей в пять, серой бетонной стены, по верху которой тянулся ряд колючей проволоки. Тут и там на ней высились дозорные башни, ощерившиеся стволами солидных калибров, и прогуливались солдаты. Мы же остановились возле мощных стальных ворот в этой стене, перекрытых красно-белым шлагбаумом. Возле него стояла небольшая будочка, из которой на звук двигателя вышел солдат. Не такой, как те ребята, что зачищали место крушения от даргов, попроще. Пятнистый камуфляж, шлем на голове, оружие на груди.
«Это регулярные части. Те, кто не участвует в специальных операциях, а работает на охране городов».
Ника, как тогда в больнице, подняла руку и продемонстрировала знак на ладони, но солдату, кажется, хватило и кровавых очков. Ника еще только поднимала руку, а он уже склонил голову в почтительном кивке:
— Тресса Висла. Что привело вас сюда?
— Необходимо выехать за пределы города, — официальным тоном ответила Ника. — Дело клана Висла.
— Хорошо, тресса Висла, только… — солдат с сомнением посмотрел на меня, сидящего сзади на мотоцикле Ники. — Гражданский…
— Дело клана Висла, — отрезала Ника. — Под мою ответственность.
— Да, тресса Висла… — кивнул солдат и наклонил голову к рации на груди. — Швейцар-три, это Ключник-три, открыть малые ворота. Повторяю, открыть малые ворота.
— Ключник-три, это Швейцар-три. Принято открыть малые ворота, — проскрипела рация в ответ.
А до меня только сейчас дошло, что происходит.
Ника собирается вывезти меня за пределы города.