Патриарх криво усмехнулся, описал свободной ладонью круг в воздухе, и кровавый щит распался на отдельные крошечные капельки, каждая из которых вытянулась, удлинилась, заострилась и превратилась в кровавую иглу.
В тысячу кровавых игл.
— Себастьян Ратко, — снова заговорил патриарх, слегка шевеля пальцами, отчего его иглы плавали в воздухе, — вы позволили себе неслыханную дерзость, осмелившись напасть на патриарха другого клана! Не знаю, на что вы надеялись или о чем думали, но одного только этого достаточно, чтобы вызвать вас на дуэль! Ваше счастье, что здесь нет и не будет Арбитров! Наше счастье, что вместо них здесь есть мы! Любое дальнейшее проявление открытой агрессии с вашей стороны по отношению к любому члену нашего клана или к этому молодому человеку, который в данный момент является нашим доверенным лицом, — и война между Висла и Ратко будет считаться развязанной! В свидетели мне — ваши сыновья с вашей стороны, мои сыновья, дочери, внуки и правнуки с моей стороны, и этот молодой человек с нейтральной стороны. Да будет так!
Патриарх сказал это, будто закончил какую-то устоявшуюся формулу. Словно отчитывался перед Арбитром, и тот должен был сейчас оценить, насколько верно все сказано. Но никакого Арбитра тут не было. Был только подозрительно сощурившийся Себастьян, который очень нехорошо улыбался. Он смотрел точно на патриарха и ухмылялся так, словно нашел какую-то скрытую лазейку в странной, никем не утвержденной формуле, что патриарх только что зачитал. И, кажется, его поведение заметил не я один.
— Деда… — тихо позвала Ника, но патриарх только махнул на нее рукой, даже не оборачиваясь.
— Да будет так, — легко согласился Себастьян и протянул руку за спину, к своим сыновьям. — Уходим.
Пространство вокруг них свернулось недовольной улиткой, совершенно невозможным образом стянулось в одну крошечную точку, поглотившую и фигуры Ратко тоже, а когда точка развернулась обратно, их там уже не было. Все это заняло буквально долю секунды и не сопровождалось ни звуками, ни даже дуновением ветра, которое подспудно ожидаешь при таком вот фокусе. Тихо. Быстро. Эффективно.
Как только они исчезли, Кровавые расслабились и скрестили взгляды на патриархе. А тот криво ухмыльнулся и снова собрал все свои кровавые иглы в резной посох. Они послушно стянулись к нему в руку, вырастая из нее в обе стороны, будто бы в руке старца был зажат прозрачный высокий сосуд, наполняющийся кровью не сверху и даже не снизу, а из середины. И когда он наполнился, на него будто бы накинули фигурную сетку, рассекшую ровную поверхность и превратившуюся в резьбу.
Только вот сами вырезанные картинки уже были другими. Я не успел запомнить, что было изображено на посохе до этого, но явно что-то другое, что-то геометрическое и повторяющееся.
Сейчас же картина на посохе изображала то, в чем патриарх принимал непосредственное участие прямо сейчас, — равнину, на которой стояли напротив друг друга две линии людей. Одна побольше, другая поменьше. Я точно не уверен, но, по-моему, я разглядел в переплетении резьбы искаженное гримасой ужаса лицо Себастьяна и летящие в его сторону иглы.
— Вы в порядке? — по-доброму, как будто он и мой прадедушка тоже, обратился к нам патриарх. — Мы не опоздали? Они вас не тронули?
— Вы прибыли как раз вовремя, — вздохнула Ника. — Спасибо за помощь, деда, но…
— Да брось, Ника, — патриарх полушутливо махнул рукой. — Были бы мы кланом, если бы не помогали друг другу?
— Но…
— Да без «но», дорогая. Кто бы против тебя ни выступил, мы всегда встанем на твою защиту, если только это не будет следствием какого-то твоего проступка, конечно!
— Но!..
— Ничего, Ника, ничего. Подумаешь, Себастьян Ратко. Ему бы не в Пространстве родиться, а в линии Огня, он бы им отлично подошел со своим темпераментом. Точно так же вспыхивает и точно так же быстро гаснет. Завтра он про тебя уже и не вспомнит.
— Да послушай же ты! — закричала Ника, сжимая кулаки. — Ни хрена он не погаснет и очень даже вспомнит! Ты вообще понимаешь, что сделал?! Ты обвинил в нападении одного только Себастьяна! А там за ним еще четверо его сыновей стояли, которые и руки не подняли на тебя! Я пыталась тебя позвать, обратить на это внимание! Почему ты меня не послушал?! Почему снова отмахнулся от меня?! Сам говоришь про помощь и взаимовыручку — и как, сильно помог?! Ты хотя бы сейчас, после моих слов, понимаешь, что произошло?!