— Нет, хотя дважды писал ей. Ты знаешь, каково посылать письма с моряками: напиваются и теряют их… Архит! — он так внезапно схватил приятеля за руки, что тот взвизгнул от неожиданности. — У меня идея! Почему бы мне не сделать машину жесткой?
— Вот я и спрашиваю, зачем? Но, ради Геракла, не хватайся за меня больше на такой темной улице! Я подумал, что меня хотят убить!
— Помнишь статую Аполлона перед храмом, где он натягивает лук?
— Да.
— Если использовать массивный столб, как у статуи, вместо гибкого прута, с которым я работаю, и закрепить лук на подставке… — Зопирион начал выдавать детали и подробности конструкции на такой скорости, что Архит возопил.
— Помогите! Помогите! Подожди, пока не найдешь письменные принадлежности и не запишешь все свои идеи! Я не успеваю запоминать!
— Тогда поспешим! О, Геракл, десять дней я шел по ложному следу! Не бери в голову! Мне хочется поскорее выплеснуть все это. Для экспериментальной модели мне понадобятся два стандартных лука из Арсенала. Затем надо попробовать сделать две разные модели: установить лук вдоль вертикальной оси и вдоль горизонтальной…
— И обо всем этом ты запросто говоришь «не бери в голову»? — проворчал его друг. — Да ты человек только наполовину, подобно бронзовому гиганту Талосу, охранявшему Спарту. Но я не могу оставить без внимания такие великолепные идеи!
Весна постепенно переходила в лето, пастухи выгнали на горные пастбища стада овец и коз, обширные зеленые склоны гор Геры приобрели оттенок золотистой бычьей кожи: это засыхала трава. С наступлением лета начал отсчет второй год девяносто пятой Олимпиады, когда Аристократ был архонтом Афин. [47]
На поле для стрельбы из лука стояли три модели. Каждая состояла из платформы, стоящего на ней четырехфутового постамента и лука, установленного на платформе различными способами. На краю каждой платформы находилось устройство, состоящее из веревок, крючков и блоков.
Порывистый ветер носился над полем, поднимая облака пыли. Щенок-подросток с веселым лаем гонялся за гонимым ветром куском папируса. На дальнем краю поля у отряда воинов проходили учения по метанию копья. С верфи и из Арсенала доносились стук и лязг инструментов. Подперев рукой подбородок, Зопирион в одиночестве сидел на скамейке и смотрел на модели.
— О, Зопирион!
К юноше приближался Архит, пребывающий в самом лучшем расположении духа.
— Возрадуйся! — печально поприветствовал его Зопирион. — Каким ветром занесло тебя сюда?
— Закончился камень — грязные рабочие с карьера сорвали наши планы, вот Пирр и отпустил меня. Знаешь, что я сделал?
— Нет, а что?
— Мне кажется, я решил проблему удваивания куба!
— Ты говоришь об абстрактном, математическом кубе, а не реальном?
— Конечно, о геометрическом кубе!
— Надеюсь, что архонт повесит тебе медаль на шею. Хотя на самом деле он вряд ли это сделает.
— Ерунда! Я это сделал не для медали, а для развития науки и удовлетворения собственного любопытства. Человек создан для того, чтобы исследовать вселенную.
Краем глаза Архит заметил движение и повернулся, а вслед за ним и Зопирион. На дальнем краю поля, там, где тренировались солдаты, прогуливались Драконт — начальник арсенала и Алексит, обняв друг друга за шею, причем Драконт хихикал, как мальчишка.
— Отгадай, кто следующий получит повышение? — спросил Архит. — Если за продвижение по службе нужно платить такую цену, то я буду последним поденщиком. А что с тобой, старик? Ты выглядишь, будто тебя укусил тартесский угорь.
— У меня трудностей столько же, сколько песчинок на берегу моря, — ответил Зопирион.
— И у хороших людей бывают трудности. Так что тебя снедает?
— Эти проклятые штуки никак не хотят работать! Легко установить приспособление, при помощи которого можно натянуть тетиву. Проблема в том, чтобы заставить стрелу оставаться на месте в момент выстрела. Вернее, это первая проблема. Вторая заключается в пуске самого механизма. Либо он выстреливает в момент, когда я еще не закончил закручивать лебедку, либо отказывает в момент выстрела, либо прилагаешь такое усилие, чтобы повернуть спусковой рычаг, что лук вздрагивает и бьет тебя по руке. Самое худшее, что не получается сделать более или менее устойчивую подставку под стрелу, которая падает при малейшем колебании.
Архит призадумался.
— Той ночью, когда ты решил использовать лук вместо одной руки-мачты, выбрасывающей стрелу, ты что-то говорил о возможности зафиксировать подставку под стрелу или сделать желобок, по которому она сможет свободно скользить.
Зопирион подпрыгнул и хлопнул себя по лбу.
— Как же я мог забыть! Наверное, я потерял последние остатки своего ума! Конечно, вот решение! Применив эту идею, мы убиваем сразу двух зайцев: выравниваем положение стрелы и закрепляем механизм. Таким образом сливаются в единое целое все разрозненные части механизма. Пойду, найду своих людей, пусть поработают.
— А сейчас где они?
— Алексит попросил их помочь сделать модели великой галеры, а у меня не было срочной работы. Вот я и передал их ему, — Зопирион широким шагом отправился к Алекситу.
— Эй, Алексит! — подойдя на расстояние в пределах слышимости, закричал он.
— Что такое? — нахмурившись, ответил кораблестроитель.
Зопирион подошел поближе.
— Если не возражаешь, возврати мне Скилака и Гермона. У меня для них срочная работа.
Алексит посмотрел на него свысока в той мере, насколько только тот, кто ниже ростом может так посмотреть.
— У меня, мой дорогой Зопирион, тоже срочная работа. И я верну тебе их только тогда, когда у меня отпадет необходимость в их помощи, но не раньше.
— Послушай, покарай меня Зевс, если я лгу! Я их посылал к тебе, подразумевая, что…
— Что я смогу держать их у себя ровно столько, сколько потребуется.
— Да нет же!
— Именно так! Сгнои тебя бог, убирайся и не беспокой больше по пустякам занятых людей.
— Подлый плут!
— Бестактный недоучка!
Когда юноши, сжав кулаки, чуть было не бросились друг на друга, между ними встал Драконт.
— Достаточно! — закричал он. — Попридержите языки! Вы делите шкуру неубитого медведя!
Спорщики начали приводить свои лучшие аргументы, пока, наконец, Драконт не выдержал.
— Заткнитесь, порази вас Зевс! Я здесь руководитель! А теперь слушайте мой вердикт. Алексит прав в одном: если рабочих постоянно перебрасывать с одной работы на другую, как рыбу на леске, это приводит к колоссальной потере времени. Поэтому пусть двое рабочих останутся у него. Но не смотри так на меня, господин Зопирион! Как только смогу, я найду тебе нового плотника и помощника: всегда есть кто-то, у кого мало работы. А сейчас оба идите и займитесь делом, и больше не звука.
Алексит с самодовольной улыбкой направился к Арсеналу. Зопирион вернулся к Архиту.
— Милый мальчик имел меня, как хотел, — пробурчал он.
— Значит, твои рабочие останутся у него?
— Точно. Драконт пообещал мне других, но это означает, что придется их заново вводить в курс дела. К тому же, это будут люди, от которых отказались по разным причинам все остальные.
— У Алексита больше людей, чем у любого другого конструктора-разработчика. Он постоянно находит причины, чтобы добавить к ним новых, хотя половине из них просто нечего делать. Думаю, он рассчитывает, собрав их достаточное количество, обратиться к Филисту с предложением: «Мой господин, по всей видимости, такому солидному и ответственному человеку, как я, нужно платить больше, чем просто мыслителями вроде тарентийцев», — засмеялся Архит. — Жаль, что я не работаю в Арсенале вместе с тобой: я могу предугадать подобные политические штучки.
— Чума на все интриги! Если бы нам удалось уличить его в некомпетентности…
— И не рассчитывай. Он прекрасно разбирается в кораблестроении. Однако поддерживать сомнительное процветание труднее, нежели неприятную атмосферу… К тебе идут!