А тут еще и запахи! Пахло жареным мясом, теплым хлебом, дымом, навозом, приправами, человеческим и скотьим потом, горячим железом, пролитым пивом, — вся эта смесь ударила в ее привыкший к простым сельским запахам нос, как городской шум — в уши.
Тэлия и Ролан приблизились к внешним городским воротам; тут стояли стражники, но они не остановили Тэлию, лишь оглядели с непонятным любопытством. Стена, которую они охраняли, пугала своими размерами: Тэлии она показалась выше крыши Храма. Пораженная этим, Тэлия почувствовала себя маленькой и ничтожной и совсем пала духом.
К тому же внутри стен гомон и галдеж казались еще сильнее. Многоэтажные дома здесь стояли так тесно, что соприкасались крышами.
Тэлии показалось, что все вокруг плывет в вихре звука, цвета и запаха. Она прижалась к спине Ролана, не замечая сочувственных взглядов прохожих; на усталом, побледневшем лице блестели испуганные глаза.
Хорошо еще, что Ролан уверенно выбирал путь, — Тэлия так растерялась, что не решилась бы спросить дорогу даже у ребенка.
Казалось, прошла целая вечность, когда Ролан, наконец, остановился пред второй, внутренней стеной. Ворота, настолько узкие, что сквозь них мог проехать только один всадник, были закрыты.
Стражник у этих ворот отличался более темным, почти черным, нарядом с серебряной каймой; он тоже с любопытством воззрился на Тэлию.
Присмотревшись, он распахнул ворота и вышел навстречу. Ролан подождал, пока он приблизится. Страж ободряюще улыбнулся Тэлии, потом, подойдя поближе, чтобы разглядеть мелкие метки на седле Ролана, радостно вскрикнул.
— Ролан! — восторженно воскликнул он, по-видимому, тут же забыв о Тэлии. — Наконец-то! А мы уж решили, что ты так никого и не найдешь. Даже поспорили, что ты уже перемахнул через границу. С тех пор, как ты отправился на поиски, в Коллегии стоит такая кутерьма…
Наконец он взглянул и на бледную дрожащую Тэлию.
— Твои страхи скоро кончатся, детка, — проговорил он сочувственно, увидев, как она отпрянула от него. — Слезай-ка, я позабочусь, чтобы ты попала куда нужно.
Он почтительно, будто принцессе, помог Тэлии спешиться; не успела она ступить на землю, как другой стражник увел Спутника. У Тэлии защемило в груди: увидятся ли они снова? Жаль, что не уехала на нем куда глаза глядят. Что же теперь будет? И с чего она размечталась, что сможет быть хоть кем-то среди людей, живущих в таком месте?
Страж повел ее к огромному зданию из серого камня, к которому вела дорожка от ворот. Это здание совсем уж не было похоже на знакомые Тэлии постройки. Когда распахнулись массивные двустворчатые двери, украшенные бронзовым литьем, у девочки душа ушла в пятки. Она сроду не видела такой мастерской работы, как эти двери, а ведь это еще только начало чудес. С каждым мгновением Тэлии становилось все неуютнее от того великолепия, которое ее окружало. Да одна только мебель в любой из множества комнат, через которые они проходили, стоила, наверно, больше, чем вся Твердыня. Даже алтарь в Храме не был так великолепен. Подвернись случай, Тэлия сбежала бы, — беда была в том, что она почти сразу совсем запуталась и не нашла бы дороги назад. Испуганную, растерявшуюся, готовую удрать Тэлию стражник привел в неожиданно маленькую комнату — размером с большую кладовку — впрочем, такую же роскошную, как все в этом замке.
— Скоро кто-нибудь придет за тобой, детка, — ласково сказал стражник, забирая у Тэлии бирки городов, — будь спокойна, здесь тебя никто не обидит. Знаешь, как мы все тебя ждали! Я как увидел вас с Роланом, глазам своим не поверил.
Девочка промолчала, и он осторожно потрепал ее по голове.
— Не трусь, не кисни, здесь тебе будет хорошо. Знаешь, у меня дети такие, как ты. Располагайся-ка поудобнее, а я пока доложу кому положено, что ты здесь.
Располагаться поудобнее? В такой-то обстановке?
В конце концов Тэлия выбрала обитый кожей стул, решив, что его труднее испачкать, и осторожно уселась. В пустой комнате было тихо, и страх чуть отступил, и все равно она чувствовала себя все более неловко. Среди этого великолепия она сразу ощутила себя всего-навсего тринадцатилетней пигалицей, взмокшей от волнения, пропахшей конским потом, да еще и в одежде, сшитой из того, что здесь идет разве что на мешки для зерна.
Когда Ролан был рядом, это все было неважно, но теперь… о, теперь Тэлия очень хорошо все почувствовала. Как могла ей в голову прийти мысль стать Герольдом? Ну уж нет, никогда… только те, кто здесь родился и вырос в этакой обстановке, могут об этом мечтать. Страж-то, наверно, пошел за каким-нибудь последним холопом, чтоб тот подал ей на бедность и отправил восвояси… ну, уж если очень повезет, это окажется кто-то из старшей челяди, кого можно будет уговорить дать ей какую-нибудь работу.
Вдруг маленький смерч ворвался в комнату и оборвал ее горестные мысли.
— Ого! — это был ребенок, девочка лет семи, с каштановыми волосами и довольно-таки неприятной гримасой на хорошеньком личике. — А ты что здесь делаешь?
Впервые с тех пор, как она увидела город, Тэлия почувствовала твердую землю под ногами. Что-что, а уж как себя вести с детьми, она знала!
— Жду, как мне велели, — ответила она.
— Ты на колени собираешься становиться? — заносчиво спросил ребенок.
Тэлия сдержала улыбку. Как ни странно, обычное дело — столкновение с капризным ребенком — придало ей уверенности.
— На колени-то? — переспросила она с деланным изумлением. — С чего бы это?
Лицо девчушки порозовело от возмущения.
— Ты находишься в присутствии Наследницы Престола! — провозгласила она надменно, подчеркивая каждое слово, вздернув подбородок и придав лицу высокомерное выражение.
— Да ну? И где ж она? — Тэлия огляделась с невинным видом, сдерживая внутри озорство, разбуженное детскими выходками. Эта крошка получит по заслугам. Если она и впрямь наследница — ох, значит, те, кто ее воспитывает, даром хлеб едят. Если нет — достанется же ей за вранье.
— Это я! Я! — крикнула девочка, топая ногой в гневе и растерянности. — Я — Наследница!
— Вот уж не думаю, — отвечала Талия, искренне наслаждаясь. — Ты просто младенец, на которого вредность наскочила. Развоображалась! Я читала о Наследниках все. Наследница всегда вежлива и любезна, она с последней судомойкой обходится как с королевой. А ты ведешь себя так, будто и с королевой обращалась бы как с судомойкой. Никакая ты не Наследница. Наверное, надо позвать стражу и сказать, что тут объявилась самозванка.
Онемев от досады, взбешенный ребенок только рот раскрыл.
— Может, ты рыба, — бесхитростно предположила Тэлия. — Очень похоже.
Девочка яростно взвизгнула и замахнулась кулаком.
— Не советую, — предостерегла Тэлия. — Я ведь и сдачи дам.
Ребенок вытаращил глаза и окончательно побагровел от ярости.
— Я… как… о!
— Ну, это ты уже говорила.
Тут девочка так завизжала, что уши заложило и, выбегая из комнаты, пнула ногой маленький столик.
Тэлия ждала чего-то в этом роде и, бросившись на выручку столику, не дала ему упасть и с сердитым вздохом поставила на место.
Сзади раздался сухой смешок. Тэлия обернулась и увидела, как из-за откинутой занавески в комнату вошла высокая, с правильными чертами лица, женщина в белой одежде Герольда. Хотя вместо штанов на ней была длинная бархатная юбка, на которую спускалась доходящая до бедер шелковая туника, выглядела эта женщина совершенно так, как Тэлия по сказкам представляла себе Герольдов. Лицо, сужавшееся к подбородку, было скорее волевым, чем красивым; волосы, собранные в узел на затылке, отливали золотом, как осенние листья. Глаза, умные и проницательные, светились той же сапфировой синевой, что и глаза Спутников.
Тэлия неловко приподнялась, но женщина жестом велела ей сесть.
— Оставайся на месте, детка, — сказала она, когда Тэлия, усевшись, робко взглянула на нее. — Ты проделала долгий и трудный путь верхом и заслужила право немного посидеть на том, что не движется.