Усталость обездвижила его тело, и он провалился в глубокую тьму.
В ночи всё по-иному. Тьма словно одеяло укутывает в ночи, дабы сберечь неуёмное нутро, вечно ищущее приключений. Тьма зло не прячет – она бережёт добро в сердцах страждущих, в то время как истинное зло скрывается под маской реальности, внушая иллюзию природной исключительности.
И быть может именно космос со всей его глубинной тьмой способен сохранить человеческое стремление, непознанное и неразвитое, праведное добро, романтизированное данностью морали, созданной человеком, и истину, доступную лишь вечным скитальцам в поисках подлинного.
Вечером следующего дня Алекс по договорённости встретился со своим другом Джимми.
– Да ты гигант, слушай. – удивился он, попивая коктейль за барной стойкой.
– Слежу за формой. Как отдохнул?
– Ты знаешь, неплохо. Детям понравились мартышки, а мне понравились фруктовые коктейли – ох, что они только туда не добавляют. А какие там девочки с короткими юбочками, что их подают…
Джимми расхохотался.
– Старый развратник. – сказал Алекс.
– Не такой уж и старый. Я всего на год тебя старше.
– Что нового?
– Есть кое-что интересное. Уверен, ты не останешься обделённым.
– О чём речь? – заинтересовался он.
Они пересели за столик, огороженный высокими растительными перегородками.
– Теперь, когда мы уединились, можем поговорить о делах.
Алекс насторожился и не отводил глаз от собеседника.
– Помнишь ту исследовательскую программу на Луне на Риг9? Там твой отец занимался всякими изучениями и участвовал в инновационных разработках.
– Я в курсе. – Алекса не обрадовало такое начало, и он настроился отвечать сухо, надеясь показать свою незаинтересованность.
– Хорошо, что ты знаешь. Но ты точно не знаешь, что её возобновили. За неимением желания и средств для реализации правительство распродало часть прав на проекты частным инвесторам и корпорациям. Теперь Луна официально стала бизнес-площадкой. Какого, а?
– И что?
– Вижу, тебя это не впечатляет, но самое вкусное я припас на десерт. – Джимми показался Алексу злобной гиеной, ждущей, когда её добыча даст слабину, чтобы наброситься и растерзать. – Они попросили меня попросить тебя поучаствовать в четвёртой экспедиции на Риг9.
– Это какая-то шутка?
– К счастью или сожалению, но нет. Ты же понимаешь, что я говорю с иронией, однако дело серьёзней некуда. Алекс, я больше не работаю на правительство. Этих жлобов уже ни во что не ставят.
– Нет. – Алекс углубился в мысли и отдалился на сиденье, но вдруг встал из-за стола. – Какого чёрта ты тут устраиваешь? Что это за представление? Мне до этого нет никакого дела.
– Потому что я знаю, чего ты хочешь.
– Неубедительно.
Он направился в сторону выхода, но Джимми взял его за руку.
– Я знаю, что ты часто не спишь по ночам и всё ещё выступаешь с докладами по исследованиям двадцатилетней давности.
– И что это меняет?
– Говорят, ты по ночам спускаешься из своих апартаментов на нижний этаж и тягаешь железки до самого утра.
Алекс вернулся на место. Они переглянулись.
– Откуда же такие сведения? – спросил Алекс, стараясь держать голос ровным, но сердце начинало биться чаще.
– Мужик, ты известный писатель, а не я. Слухи постоянно витают на улицах. Кстати, твой новый роман «Простой человек» великолепен, такого мощного слога я ещё не читал. Ты превзошёл сам себя.
Но вернёмся к нашему делу. Самое главное, о чём я ещё не упомянул, это то, что ты сможешь завершить дело отца. И это дело великое. Когда он… Когда произошла вся эта ситуация, проект заморозили, потому что всё полетело к чертям. Твой отец был ключевым звеном, можно сказать, мозгом исследовательской группы. А потом группа распалась. Как Битлз. Их тоже было четверо. Двое скончались, не считая твоего папаши, про третьего никто ничего не знает. Поговаривают, он стал продавать закулисную информацию о наших дорогих руководителях.
Джимми снова ехидно улыбнулся.
– К счастью, ты перенял много материала. Они считают тебя подходящей кандидатурой. Группа отбывает в следующий четверг. Вот тебе время, чтобы подумать над своим будущим.
– Я не проходил подготовку.
– Да ты сам-то веришь, что находишься там, где должен? Мне кажется ты просто боишься, что не сможешь доказать самому себе свою силу. Ты готов.
Джимми допил содержимое высокого бокала одним глотком, оголив ожиревшую шею, и встал.
– Позвони, как надумаешь, я всё устрою.
Нагрянувшая тоска вымолила Алекса достать выдержанный виски. Он сидел на краю кровати, устеленной серыми простынями. В глазах вопило раздражение, переходящее в отчаяние от бессилия. Бутылка зияла в немой руке, а из технического убранства доносился блюз-рок.