Кабан почти достиг цели и вовсю обрабатывал буйволицу. Вообразите себе их потомство — сплошные чудища из «Звездных войн». Последние минут двадцать рыжий обсасывал ей лицо. Хорошо, если это не его тошнило в туалете, подумал я. Одержанные победы не убавили его прыти. Когда я расставлял напитки, рыжий заговорил подчеркнуто громким ГОЛОСОМ:
— Персонал здесь относится к нам просто отвратительно. Мы платим немалые деньги, а в ответ — одни оскорбления.
Я промолчал, хотя от злости сводило скулы.
— Я бы пожаловался, но чего можно ждать от сраной забегаловки?
Он пока лупил мимо цели. Ругать «О’Хара» на все корки — мое хобби, этим меня не проймешь.
— Еда сраная, сервис сраный и манеры сраные.
За столом наступило неловкое молчание. Я закончил расставлять напитки, вытер руки о фартук и чуть улыбнулся.
— Весь ресторан сраный.
Я повернулся и направился прочь, и тут он все-таки достал меня.
— Парниша!
Я на мгновение замедлил шаг, но потом двинулся дальше. За столом рыжего воцарилось просто гробовое молчание.
— Парниша, я к тебе обращаюсь.
Я развернулся. Рыжий уже потерял ко мне интерес. Я похлопал его по плечу и, когда он повернул ко мне лицо, съездил ему по скуле кулаком. Удар получился смазанным, но сидящие за столиком дружно отшатнулись.
— Вон отсюда, мудило.
Рыжий хотел было нанести ответный удар, но лишь пьяно пошатнулся. Его дружки смотрели на меня в упор. Казалось, еще немного — и меня разорвут на лоскуты. Но, слава богу, они принадлежали к жалкому английскому среднему классу. Вокруг кабана энергично суетилась завоеванная самка.
— Вы это видели? Он меня ударил! Меня, блин, ударил официант!
— Да. И ударю еще раз, если ты отсюда не уберешься.
Признаться, последнюю фразу я произнес для Сэди, которая, услышав шум, выскочила в зал.
Одна из женщин подала голос:
— Мне очень жаль, официант. Но мы оставили здесь несколько сотен фунтов. Мне кажется, вы должны перед ним извиниться. В конце концов, мы ваши клиенты.
Ох, нарываются.
— Клиенты? Клиенты?!
Они опешили.
— Вы пришли, нахамили, начали бросаться едой как обезьяны в чертовом питомнике, вы чуть ли не сношаетесь в главном зале ресторана, испортили вечер всем остальным посетителям, пристаете к официанткам и блюете в раковины. И вы называете себя клиентами? Мне еще не приходилось видеть в моем ресторане столь жалкую, бесноватую, животную стаю моральных калек и ничтожеств. А теперь вон отсюда. Это ко всем вам относится.
Я им выдал по полной программе, но реакции все равно не последовало. Один из парней терзал салфетку, сверля глазами стол. Женщина, из-за которой я завелся, наблюдала за всплесками вина в бокале, покачивая его в руке.
Я вышел к мусорным бакам и трясущимися руками достал сигарету. На кухне Тони, Майк и Паоло устроили мне овацию. Паоло был вне себя от восторга: «Охрениссимо, Франко. Браво!»
Выпорхнула Сэди.
— Могу поспорить, что в Глостершире так не обслуживают.
— Согласна, это было несколько необычно.
— Но, Сэди, всякому терпению когда-то приходит конец.
Она торчала рядом, пока я убирал и снимал кассу, потом я подвез ее домой, надеясь, что это войдет у нас в привычку.
Она пригласила меня к себе, и я тут же согласился. Человеческое общение, понимаете ли.
Сэди принесла мне чаю и сходила за маленьким складным стульчиком, чтобы мне не пришлось опять сидеть на кровати. Я был слегка разочарован. Барт, разумеется, был прав. Моя опека объяснялась сексуальной стратегией. Разве я не набирал очки, сохраняя за ней работу? Кажется, такой подход называют «цивилизованным эгоизмом».
На этот раз музыка у соседей играла потише, но все равно такая квартира не годилась для девушки. Половина потолка расцвела коричневыми разводами сырости.
— Только не обижайся, Сэди, но как тебя угораздило здесь поселиться?
— Накололи. Показали комнату на верхнем этаже, в два раза больше и вполне нормальную, а когда я приехала заселяться, сказали, что мужик из нее еще не съехал, и предложили пока пожить в этой. Недорого, тридцать фунтов в неделю.
Единственное жилье в Лондоне помимо Ноттинг-Хилл, за которое тридцать фунтов и то много.
— И долго тебе здесь еще оставаться?
— Около месяца. Я подыскала место в Шепардс-Буш, у Гаэтано.
Мои кишки слегка переклинило.
— Ты собираешься с ним жить?
— Выходит, так.
— Уверена, что не сглупила?
Сэди искоса глянула на меня:
— Шутишь?
Мне было не до шуток, но ей, очевидно, не хотелось развивать тему.