— Я Хромой, внимание всем. Объект начал движение, Мушкет сопровождает.
— Еще коньяка, пожалуйста, — сказал Санберн. — Вот черт. Не знаю, как тебе, а мне она все настроение испортила.
— Мне, вообще-то тоже как-то... Не знаю. Я думала, ты любишь давать интервью.
— Знаешь, что командир говорит? Он говорит: у меня талант по части коммерции, потому что я еврей. А у тебя дар по части пиара, потому что ты трепло. А летчики, говорит, мы с тобой оба хреновые. Нет, вообще это занятно, интервью давать. Тебе понравится со временем. Это только вот сейчас.
— Хоть не спросила, что мы в постели делаем.
— А что мы там можем делать... — Санберн выпил коньяк резко, одним глотком. Скайларк поняла: после разговора он слишком напряжен, надо расслабиться, но пока что никак. — Нет, ты не думай ничего. Про нас напишут очень красивую историю, романтично так получится. Все в рамках приличия. Ну ты же фото видела? Вот вся статья будет такой. Лучи солнца, все дела.
— Все равно неприятно.
— Пиар, пиар, нашей группе нужен пиар, приказы не обсуждают, радость моя. Но вообще, я сейчас не об этом думаю. И даже... не о другом, — тут у Санберна вновь мелькнула в глазах все та же тоска. — Еще коньяка, пожалуйста!
— А о чем?
— Если коротко — о смысле жизни.
— Давай ты сегодня больше пить не будешь, ладно?
— Ладно.
— Но про смысл жизни расскажешь, только не прямо сейчас, хорошо? Знаешь, я его, кажется, тоже скоро начну искать. С тобой-то.
— Да?
— Конечно. Если он не в том, чтобы встречать тебя на пороге, значит, в чем-то другом. Надо только найти, в чем. Так я считаю.
Санберн криво усмехнулся:
— Как говорили у нас в училище — «немедленно перестаньте думать мои мысли». Так. Все, это последняя.
И выпил коньяк.
На обратной дороге Санберн молчал и Скайларк видела, что он по-прежнему напряжен. Похоже, это было уже не из-за Эринджер с ее дурацкими вопросами.
Санберн держал Скайларк за руку, как и обычно, но не откидывался на спинку, а сидел выпрямившись, чуть подавшись вперед. Чем-то это напоминало их первое задание, тогда, в Болгарии, когда Мэри Джейн рванулась навстречу вражескому «Фланкеру», прикрывая Слишком Мертвого своими крыльями.
— У тебя предчувствия бывают? — вдруг спросил Санберн.
— Знаешь, никогда. А у тебя?
— У меня бывают. Только никогда не сбываются, — Санберн замолчал.
И тут джип тормознул настолько резко, что его даже слегка занесло, с визгом покрышек. Машина стояла какие-то секунды, потом взревел мотор и она резко рванула с места. У телохранителей мгновенно оказались в руках пистолеты, а один тут же заговорил в невидимую рацию:
— Бастион, Бастион, я Аванпост, как слышите? Бастион, вас вызывает Аванпост, отвечайте.
— А, черт! — до того, как машина рванулась вперед, Санберн разглядел то же самое, что и телохранители.
— Что там? — Скайларк смотрела в другую сторону и ничего не успела заметить.
— Бастион, Бастион...
Скайларк оглянулась назад.
Прямо посреди темной стамбульской улочки на боку валялась почти что непоцарапанная новенькая «Ямаха».
Меркурий
Мистер Эринджер сидел за столом и спокойно, внимательно смотрел на нескольких людей напротив.
Им всем было бы удобней сидеть по одну сторону стола, чтобы видеть изображения, которые выдавал на стену проектор. Но мистер Эринджер был заказчиком, люди напротив — подрядчиками, развернуть проектор на стену сбоку было нельзя, а потому он смотрел на картинки прямо, а его собеседникам приходилось разворачиваться от стола, чтобы их увидеть. Впрочем, большой необходимости в этом не было. Мистеру Эринджеру излагали план операции, а уж люди напротив знали этот план и так, до мельчайших деталей. Сами и разрабатывали.
Докладывал сухощавый пожилой человек с жесткой щеточкой усов. Эринджер вспомнил его прозвище или, как они тут говорят, «позывной»: Феррет. Когда личный фиксер Эринджера узнал, что тому требуется, то сначала вышел на Феррета, и уж потом они вместе принялись подбирать остальных участников. В результате, Феррет стал главным, хотя сразу признался, что в отдельных нюансах предстоящей операции ничего не смыслит. У него другая специальность. И он даже формально не связан с Дипломатическими силами Турции, хотя часто работает с ними вместе.
— Итак, — сказал Феррет, — мы решили назвать предстоящую операцию «Меркурий».
Он сделал паузу. Эринджер с трудом стряхнул с себя безразличие и из вежливости поинтересовался:
— Почему «Меркурий»?
— Обычно у нас принято давать настолько крупным операциям исторические названия. Мы планируем выбросить воздушный десант. Поэтому мы решили назвать нашу операцию в честь очень успешного немецкого воздушного десанта на остров Крит.
— В сорок первом году, — добавил кто-то.
— Да, — продолжил Феррет. — Если бы речь шла о массированной бомбардировке с воздуха, возможно, мы назвали бы операцию «Лайнбэкер».
Эринджер даже смутно помнил это слово, но уже ничего не сказал, просто кивнул: спасибо, все ясно.
— Мы знаем, что мисс Эринджер была похищена по ошибке. IRS нацеливалась на совершенно другого человека. То, что происходит сейчас, объяснить сложно. Просто освобождать ее они не собираются. Каких-то определенных требований тоже не выдвигают. И, насколько мы можем судить, сами не очень представляют, что же им с ней делать. Такое впечатление, что ее держат просто в отместку за то, что писал об IRS журнал «Садден Дэс», как бы глупо это ни звучало. В любом случае, все, что мы знаем точно — ее местонахождение. Разведывательный комплекс IRS.
На стене появилась карта: Мраморное море, крохотный островок.
— Вы видите, что от этого острова до стамбульских баз Дипломатических сил Турции совсем недалеко. Именно отсюда IRS прослушивает наши переговоры, когда мы куда-то отправляемся или кто-то прилетает к нам в гости — скажем, с боеприпасами или с новыми заказами.
Феррет, сделав паузу, посмотрел на Эринджера, «Лиэрджет» которого сейчас стоял в одном из ангаров Бастиона. Эринджер вновь кивнул и Феррет продолжил:
— И не только прослушивает. Это их передовая база для всех операций в районе Стамбула. Для тех же похищений или убийств. Надо сказать, что такое случается очень нечасто, что бы там ни говорили. Но иногда случается, сами видите. Так вот, разумеется, кажется вполне естественным в один прекрасный день взять и забомбить это место до уровня моря. Тем более, что технические возможности есть, а отношение к IRS в Дипломатических силах вполне однозначно.
Проблема в том, что мы действуем по принципам свободного предпринимательства, другими словами, операция должна окупиться. В IRS это прекрасно понимают. Им не было необходимости превращать свой остров во что-то совсем уж неприступное. Достаточно было удостовериться, что любая попытка атаки обернется слишком серьезными убытками для атакующего. Остров не неприступен, но прикрыт хорошо. Однако, сейчас ситуация изменилась. В уничтожении этого аванпоста оказались заинтересованы сразу несколько сторон. Перспективная операция стала прибыльной. И появилась возможность сделать ее действительно масштабной.
Основную часть планирования взяли на себя специалисты частной военной компании «Гранит». Сразу же стало ясно, что идеальных, чистых вариантов здесь нет. Действовать придется почти что в лоб. Мы высаживаем на остров воздушный десант численностью сто двадцать человек.
Феррет сделал паузу, Эринджер вновь кивнул: он уже знал это.
— Разумеется, воздушный десант — далеко не самый лучший способ решения нашей задачи. Но мы убедились, что все другие варианты еще хуже. При чистой, тихой спецоперации скрытная высадка на остров невозможна. Бомбардировка с воздуха, по понятным причинам, исключена полностью. Поэтому цели операции можно сформулировать так: полное уничтожение аванпоста IRS в Мраморном море и уже потом, по возможности, спасение мисс Эринджер.