Рэйзорбэк кивал.
— ...Здесь точка встречи. Санберн нагоняет меня и находит, дальше идем вместе. И приходим в зону ожидания.
Рэйзорбэк вновь кивнул. Санберн смотрел на них молча, не говоря ни слова.
— Зона ожидания находится за пределами болгарского воздушного пространства. Мы барражируем в ней до 1130, ожидая сигнала «Лавина». Сигнал должен поступить от контакта с позывным «Зебра». На этой частоте. Если мы не получаем сигнала «Лавина» до 1130, то возвращаемся, операция отменена. Я так понимаю, что какие-то расходы нам даже в этом случае возместят.
— Возместят. Скажу больше: наш заказчик поручился, что вы не подвергнетесь атакам по пути — никаких неожиданностей не будет. А если будут, то, опять же, компенсация.
— Не верю я им, — сказал Санберн.
— Да?
— Ну. Нет, возместить, может, и возместят. Но гарантировать они ничего не могут. Даже если захотят. Как они будут знать, что нас никто не ждет по дороге? Никак.
— Ты, конечно, прав, но с компенсацией все же лучше, чем без компенсации. Кстати. Если сигнал будет, но мы — вы — его почему-то не примете, то тут уж никаких компенсаций, сами понимаете. Лишний раз проверьте, как настроены частоты. Будет сигнал — обязательно подтвердите получение. Иначе будут у нас сплошные убытки. Хорошо, продолжайте.
— Получив сигнал, мы берем курс на следующий пункт маршрута и пересекаем границу болгарского воздушного пространства вот здесь. При этом мы не получаем никаких запросов и не переводим свои системы опознавания в режим гражданских транспондеров. Как я поняла, здесь у них просто дыра в рубеже ПВО. То ли ее сделали специально для нас, то ли так и была. Сейчас таких дыр у них много. Снижаемся до малой высоты...
Санберн, слушая, отметил, как блеснули глаза Скайларк, когда речь зашла о настройках систем опознавания. Работа под чужим флагом, детектив, интрига... Нет, в летной школе IRS таким вещам явно не учат. Интересно, а чему в точности там учат? Тогда Скайларк расспросили очень о многом, и все же этот разговор не закончен. И неизвестно когда он окажется закончен.
Может быть, дело вовсе не в «IRS и партизанах», как показалось ему с самого начала. Романтика работы наемника? Вполне вероятно. Потому что такая романтика действительно есть. Чего уж там.
— Здесь мы должны обнаружить цель. Визуально.
— Да, визуально. Очень Санберну ваши глаза понравились.
— В смысле?
— Я сам истребитель, но у меня зрение хуже, — сказал Санберн. — И вообще, очень красивые.
Он произнес это таким же невозмутимым тоном, каким сообщал бы, скажем, по радио, что топлива еще вполне достаточно. Скайларк посмотрела на него как-то странно и сказала:
— Спасибо.
— И возможное противодействие. Мы не ожидаем противодействия в воздухе, но все же имеем прикрытие. Ну, может завалялся у них на местных базах какой-нибудь МиГ-21 с «короткими» ракетами, — Скайларк вновь посмотрела на Санберна; на этот раз взгляд у нее был безразличный. — Но ожидаем относительно слабое противодействие точечной наземной ПВО. Возможны один-два мобильных зенитно-ракетных комплекса класса «Тунгуски», зенитно-артиллерийские комплексы класса «Шилки», не выше.
— Я вооружен слабо, — сказал Санберн.
— Слышали уже, — сказал ему Рэйзорбэк. — Во-первых, сколько тебе не дай, все равно будет слабо. Во-вторых, сам понимаешь, контракт срочный. Я не успевал заказать под него вооружение в любом случае. Получишь только то, что есть у нас на складе. В-третьих, мы делаем ставку на то, что нас не ждут. Заказы делать опасно. Мисс... Скайларк. Какие у вас будут замечания по вооружению?
— Простите, а почему заказы делать опасно?
— Потому что разные заинтересованные личности пытаются их отследить. Иногда получается. Если заказываешь, скажем, много бетонобойных авиабомб, можно не только догадаться, что готовишься к работе, но и прикинуть, к какой именно. И по чьему заказу. Понимаете, да? Хорошо. Ваши вопросы по текущему вооружению.
Скайларк придвинула к себе лист бумаги, на котором была изображена схема загрузки А-10 — «Слишком Мертвого», как Санберн уже начал называть про себя ее штурмовик:
— Два «Рокая», один «Мейверик» и полный комплект снарядов для пушки. Вы знаете, тоже, вообще-то, маловато.
— Ничего не могу поделать, — сухо бросил Рэйзорбэк. Нет, чужая ему Скайларк, очень чужая.
— Несколько БМП сделаю точно, все не обещаю, — ответила Скайларк еще суше.
Санберн хотел вмешаться, но Рэйзорбэк уже и сам почувствовал, что разговор приобретает совершенно ненужный оборот:
— Вообще, наш клиент знает, что наши силы ограничены. Пожалуйста, постарайтесь подбить их побольше. Нам платят за каждую.
— Постараюсь, — кивнула Скайларк. — Прошу прощения.
— Все в порядке. И последнее. Что касается эвакуации в случае чего. Мы действуем по варианту «Браво».
— «Ред Эйнджел» все-таки в деле, — сказал Санберн, то ли для себя, то ли обращаясь к Скайларк.
— Да. Авиагруппа особого назначения «Ред Эйнджел». Вариант «Браво», мисс Скайларк, означает немедленную эвакуацию. Вас подберут там же, где, не дай бог, собьют. Поэтому вы берете личное оружие, но не получаете документов и гражданской одежды. Связных на земле у вас тоже не будет.
Глаза Скайларк опять блеснули, хотя вот это обращение — «мисс Скайларк» — похоже, начало ее слегка раздражать.
— Но что касается лично вас... Поймите правильно. Это IRS, да вы еще и...
— В общем, вы хотите сказать, чтобы я оставила один патрон?
Рэйзорбэк замолчал, но Санберн сказал:
— Короче. Лично я в таких случаях оставляю. Потому что эти церемониться не станут.
Мэри Джейн вооружили именно так, как хотел Рэйзорбэк. Или, чтобы быть совсем уж точным, так, как получилось в результате компромисса, которого Санберну с Рэйзорбэком удалось достичь раньше, еще на предварительном обсуждении задачи. Санберн, конечно, хотел больше оружия. Рэйзорбэк, напротив, желал оставить больше ракет на складе — ракетам не очень полезно лишний раз летать вместе с истребителем. Сейчас Санберн, покачивая головой, смотрел на то, что у них получилось в итоге.
Два «Сайдвиндера» на законцовках крыльев — для ближнего воздушного боя. Тонкие, издали похожие на спички. Санберн, разумеется, знал: чтобы поднять такую, нужны три человека. И тем не менее, когда он, прикурив, выбрасывал еще дымящую спичку, то всегда вспоминал о пуске «Сайдвиндера».
Две ракеты AMRAAM. Тоже для воздушного боя, но уже дальнего, когда противника нельзя увидеть глазами. Словно заостренные бревнышки с маленькими треугольными крыльями. Они висели на фюзеляже, прямо под кабиной пилота. Необычное место, так ракеты можно повесить только на F/A-18E.
Под крыльями — две «Спэрроу». Внешне очень похожи на AMRAAM, но стрелять ими сложнее: у них полуактивное наведение, а значит, захват цели нужно удерживать до момента попадания. Цель, само собой, постарается сделать все, чтобы тебе помешать.
Рядом — две ракеты HARM, еще более крупные. Такие нужны, чтобы слепить вражескую ПВО; они наводятся на излучение наземных радаров. Если радар вдруг отключится уже после пуска ракеты, то та постарается запомнить точку на земле, откуда шли радиоимпульсы и ударить именно туда. Хотя вообще-то, в таких случаях попасть куда надо удавалось редко.