Вооружённая, чем попало, толпа двигалась по улицам, скандировала лозунги, горланила песни. Люди требовали не возвращать стриминг, запретить вмешательство в личную жизнь. Громили магазины, опустошали торговые центры, мародёрствовали. Завидев меня, начинали ещё больше активничать, громче орать, быстрее ломать вещи. Я чувствовал драйв, адреналин, желание бороться вместе с ними, "отрываться". Хохотал. Мне протягивали биту с гвоздями, я нёс её на потеху зрителям стрима, но на призывы применить в деле отнекивался, говорил, что придерживаюсь нейтральной стороны, просто наблюдаю. Не могу, не могу, простите. Меня хлопали по спине, держали за плечи, трепали, орали прямо в лицо, дыша перегаром.
Появились блюстители порядка с прозрачными щитами и дубинками-электрошокерами. Дипломатическую прелюдию пропустили, сразу начали бить всех подряд. Я пятился. Вокруг вздымались и опускались дубинки, трещали разряды шокеров; вспышки электричества освещали гримасы правосудия; люди вопили, рычали, брыкались, дрались. Громыхали щиты, встречая удары бит, досок и арматуры. Над головой пролетали камни. По асфальту катались раненные. Некоторые лежали неподвижно. Зрители всё наполняли и наполняли мой стрим. Хлеба и зрелищ, да.
Неподалёку разбился коктейль Молотова, пламя охватило двоих - полицейского и протестующего. Первому помогали товарищи, а другой несчастный слепо бежал ко мне. Я оступился и приземлился на пятую точку. Воздел руки, оттолкнул падающего человека в сторону. Пламя перекинулось на мою рубашку. Я сорвал её с себя. Потом стоял над ней, ошеломлённый, наблюдал, как она горела. Оставшись с оголённым торсом, я вдруг понял, что не хочу больше "отрываться". Сердце колотилось барабанной дробью, стучала кровь в висках, распаляли злобу окружающие и комментаторы. Но куда её направить? В этот момент раздались одиночные выстрелы. За толпой не видно было, кто в кого стреляет. Не важно. Волна людей хлынула в разные стороны в поисках укрытий. Позади - душераздирающие женские крики.
На соседней улице никого выстрелы не волновали, народ пьянствовал, веселился. Пускали салюты, взрывали петарды. Нацепили хэллоунские наряды, стали чучелами, устроили какой-то сумасшедший маскарад-карнавал. Горела перевёрнутая машина пожарной службы. Ещё с десяток почерневших и покрытых пеной легковушек дымились вокруг. На них танцевали полуобнажённые девушки. Гремели барабаны: парни стояли рядком вдоль дороги, ударяя по перевёрнутым металлическим бочкам. Скандировали лозунги, орали, что не хотят больше стримов. Моё появление всё изменило - люди начали сбиваться вокруг меня в толпу, оголяться будто бы в качестве поддержки, угощали алкоголем, шли рядом и гомонили. Дали факел, я воздел его над головой и бежал, как придурок. Отовсюду тянулись руки, будто я музейный экспонат. Одни рекламировали в моём стриме всякую туфту, другие агитировали землян объединяться против правительств и корпораций. Я усмехался, улыбался во весь рот, подыгрывал, потрясал распальцовкой в форме "козы", хлопал себя по животу. Увидел, как одного парня тошнит на решётку дождевого слива, решил не злоупотреблять напитками. Как вежливо убраться подальше, я не знал. Меня подхватили, посадили на плечи и понесли через улицу, словно какого-то героя. Откуда-то прилетел камень, врезавшись в плечо, я поспешил спуститься.
Толпа рассосалась с приходом военных. Я уходил с группой подвыпивших собеседников, которые рассказывали о своих стримах, как они на них зарабатывали и как всё потеряли, и как завидуют мне, и как удивляются, что я не пользуюсь возможностью. Но так рады, что не стал потакать правительству, а спустился с небес на землю.
Когда рядом остановился фургон и оттуда выскочили вооружённые люди в чёрных масках, я решил, что это опять полицейские или охрана мэра. Получил прикладом в зубы. Прозвучала очередь из автомата. Видимо, стреляли в воздух. Пьяные собеседники убежали. Меня подхватили, посадили в фургон, а затем надели мешок на голову.
- Господи, куда вы меня...
- Заткнись! - Сильный удар в живот.
Дальше ехали молча.
***
Софья и Алекс звонили, присылали сообщения, волновались за меня. Полицейские рекомендовали мне подчиняться похитителям, не геройствовать, обещали вычислить моё местоположение и вытащить из передряги.
Ехали мы больше часа, машина часто поворачивала, петляла. В ткани мешка были небольшие просветы, но мне это не помогало.
Где-то в глуши за городом меня выволокли из фургона. Притащили в какое-то здание. Шаги и прочие звуки отдавались далёким эхом.