Мой дед своим фирменным взглядом никогда не сидевшего зэка, вперился в мощную фигуру Вячеслава.
— Это я у вас, молодой человек, хотел бы спросить. Сейчас будете отчитываться мне, как допустили вы, что мою внучку обижают, и вот результат — она в больнице!
16 часть
Слава
— В мой кабинет. Все. Живо! Лиза, остаешься в палате, я сам разберусь.
Строгим взглядом я пригвоздил золушку, уже собиравшуюся встать с постели, к месту. Тонус только начал спадать, не хватало еще, чтобы угроза возобновилась из-за неурядиц с родственниками.
— Что?! Но это мой дедушка и моя мама! Почему я не могу присутствовать при разговоре? И с чем ты собрался разбираться?
— Ишь, какой командир! — вставил свое слово Лизин дед, который так и норовил незаслуженно треснуть меня первым, что попадется под руку. В эту минуту я был непередаваемо рад, что палаты были оборудованы максимально безопасно.
— Вас попрошу успокоиться. Лизаветте необходим покой, а вы цирк устроили. Хотите, чтобы ей снова стало плохо?
У всех троих щеки покрылись краской стыда, и они виновато опустили головы.
— Внуча…ты это…не сердись и не переживай! Я просто забеспокоился, когда Зиноч…то есть Зинаида Семеновна сказала, что тебя в больницу определили. Я сразу же твоей матери позвонил, чтобы в тык ей дать! — дед зло зыркнул на свою, как я понял, дочь. — Так и подумала, что она с твоим папаней чего-то натворила!
Лизина мама недовольно поджала губы.
— Чтобы я ни делала, я делаю это во благо своему ребенка!
— Этого козлорыла ты ей тоже во благо пихаешь?! Эх, знал бы я, что он творил, давно бы за шкирняк его восвояси отправил! Но мне ж никто ничего не говорил. Про развод в самую последнюю очередь узнал, про гулянки его тоже! Сказал бы сейчас еще, про что я узнал, что муженек твой, — дед ткнул пальцем в свою дочь, — учудил, но поберегу Лизино здоровье и жизнь будущего правнука! А вы, Вячеслав, где все это время были?! Ребенка сделал и все, прошла любовь — завяли помидоры?
Я посмотрел на Лизаветту и заметил, как та побледнела.
— Ччто папа сделал, дедушка? — дрожащими губами вымолвила она.
Моя бабушка, до этого момента молчавшая, вышла вперед и взяла разъяренного деда под руку.
— Так Семен! Не время сейчас. Слава прав, Лизаветте покой нужен. Выйдем отсюда и поговорим.
Я отошел от двери, пропуская делегацию родственников в коридор. С дедом объяснюсь чуть позже. Подойдя к постели Лизы, я присел на край и обхватил ладонями ее обеспокоенное лицо.
— Слав, что происходит? Как дедушка здесь оказался? И что натворил мой папа? Что-то мне нехорошо! Предчувствие плохое!
— Я тебе говорил, чтобы ты не переживала? Теперь у тебя есть я, а значит, что бы ни случилось, я рядом и решу возникшие проблемы. Отдыхай, хорошо? Пойду, угомоню их и успокою, что с тобой и малышом ничего страшного не происходит.
Лиза рассеяно кивнула мне. Сомневаюсь, что удалось ее утешить. Нужно поскорей разобраться с Лизиным дедом и матерью, выяснить, что же натворил ее отец, и каким боком ко всему этому причастна моя дорогая бабуля.
— Как, кстати, зовут твоего деда и мать?
— Семен Степанович и Катерина Семеновна, — прошептала Лиза, откинувшись на подушки.
— Вернусь-ка я к ним, а то не дай бог Семен Степанович угрозу исполнит и яйца мне оторвет. Мне бы хотелось, чтобы мои яйца оставались на своем месте. Это, кстати, и в твоих интересах тоже, — я игриво пошевелил бровями, на что моя золушка звонко рассмеялась. Хоть удалось ее повеселить! Чмокнув Лизу в нос, я вышел из палаты. Нежданно свалившихся на мою голову родственников в коридоре не оказалось. Видимо бабуля уже проводила их в мой кабинет, поэтому я сразу направился туда. Эх, надо было догадаться оставить кого-то из медсестер с Лизой! Нельзя было оставлять ее одну… (К ни го ед . нет)
— Как ты могла позволить ему такое?! Да вас на кол мало посадить! Да было бы у меня ружье, я бы тут всех подчистую грохнул! — это первое, что я услышал, подойдя к дверям своего кабинета. Да уж, Лизин дед выражения не выбирал.
— Позволить что? — пробасил я, войдя внутрь.
Присутствующие разом замолкли. Бабушка вообще опасалась на меня смотреть. Вполне ее понимаю, ведь она прекрасно осознавала, что я не отстану от нее, пока не выясню, откуда она вообще знает деда Лизы, и почему они так неформально общаются.
— У нее спрашивайте! — Семен Степанович зло глянул на дочь, не первый раз за последние полчаса, уверен, что и не последний. — Разве я тебя так воспитывал? Что за бессердечность по отношению к своему ребенку?
Я устало потер переносицу. Этот балаган, к которому примешивались интриги и тайны, мне стал порядком надоедать. Надо заканчивать всю это околесицу!
— Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? Или я должен клещами вытягивать из вас любую информацию? Чем больше я буду знать, тем выше вероятность, что я смогу защитить Лизу от лишних волнений. Кстати, если вас волнует, то у нее все хорошо, и с ребенком тоже.
— А почему же она в больнице?! — рявкнул дед, ткнув меня кулаком в плечо.
— Потому что перенервничала, когда к ней в квартиру пришел ее бывший муж и стал молить о примирении, еще и заикнулся про аборт. В итоге у нее заболел живот. Я его выпроводил и отвез Лизу сюда, чтобы обследовать и назначить лечение, — спокойно ответил я, не придавая значения резкому тону Семена Степановича. По его поведению я, во всяком случае, видел, что Лиза ему дорога, и он так вспылил лишь из-за любви к ней и беспокойства.
— А! Приходил зятек! Вот скот! Подлец! Про аборт ей мыкнул! Ты этого хотела, Катерина?! Что ж, радуйся! Вам практически удалось купить "счастливую" семейную жизнь для дочери! Если бы не Вячеслав, кто знает, на какие отчаянные меры пошла бы моя девочка! Вернулась бы к нему, не зная даже, почему этот говнюк притопал к ней обратно. А когда узнала, это бы разбило ей сердце! Лиза такая ранимая.
То, что говорил Семен Степанович, все меньше и меньше мне нравилось. Что разбило бы сердце Лизе? Что он имел в виду, когда сказал, что родителям Лизы почти удалось купить ей "счастливую" семейную жизнь? Какого черта тут вообще происходит?!
— Я жду объяснений! — не выдержал я. Катерина Семеновна и бабушка вздрогнули от моего голоса. Бабуля даже выронила из рук зонтик. Да сколько можно с ними церемониться, в конце концов?!
— Они предложили Ринатову деньги, чтобы он вернулся к Лизе и убедил ее в своей любви. Николай, мой зять, пообещал, что передаст ему руководство своей фирмой, если тот сможет убедить мою внучку снова выйти за него замуж, — почти выплюнул признание Семен Степанович.
Я в ужасе от услышанного переводил взгляд с Катерины Семеновны на ее отца, а затем на бабушку, которая, кажется, была в курсе всего, учитывая ее осуждающее, но ничуть не удивленное выражение лица. Что это за родители такие, которые предлагают деньги за свою дочь какому-то ублюдку, издевающемуся над ней на протяжении стольких лет?! Они вообще ее не любили? И, очевидно, не считали, что Лиза заслуживает любви достойного человека.
Второй факт, который меня шокировал — Ринатова — это фамилия Антона. Она не поменяла ее после развода. Бешеное пламя пронеслось по венам. Не хочу, чтобы она носила его фамилию! Ведь у нее под сердцем растет мой ребенок! Да и вообще, не хочу, чтобы Лиза имела к тому мудаку хоть какое-то отношение. Она должна быть Болотовой, Лизаветтой Болотовой, должна быть моей даже по паспорту, ей намного больше идет моя фамилия!
— Узнал я об этом не от любимой дочки! А от хорошего друга, который давно работает в фирме зятя. Он-то и услышал разговор между этими двумя, когда бывший Лизин муженек приперся по первому же щелчку пальцев Николая, чтобы заграбастать денежки и теплое место в кабинете руководителя фирмы по производству банных принадлежностей. Ты должен знать моего друга, Вячеслав, он отец Михаила Александрова.