Единственное, что могло мне сейчас принести облегчение, если Нинель исчезнет из нашей жизни и больше никогда не появиться. Все вернется на кручи свое. Папа будет работать в Штатах и приезжать к нам раз в месяц. Мы будет проводить неделю в этом доме рядом с камином, смотреть фильмы и смеяться над Киром.
У нас с папой есть любимое занятие подкалывать Кира. Разыгрывать его. А затем всем втроем смеяться. Дядя бы закатывал глаза, но в конце присоединялся.
Пропустив ванную, иду дальше по коридору, поднимаюсь на второй этаж и ищу комнату, в которой находиться Нинель. Дергаю все ручки и в итоге затыкаюсь на закрытую дверь. Возвращаюсь назад, захожу в кабинет дяди и порывшись в ящике достаю связку отмычек. Иду к закрытой двери, роюсь отмычками в замке.
Открывать дверь отмычками дядя меня еще в детстве научил, потому как такая способность, по его словам, в жизни всегда пригодиться.
Пригодилась!
Спасибо, Мих!
Отперев дверь, открываю ее и натыкаюсь сразу же на Нинель.
- Привет! – говорю ей.
- Ты? – удивляется она.
- Ага!
- Зачем ты пришла? Он не разрешает!
- Зачем тебе телефон Кира? – спрашиваю ее.
- Поздравить с днем рождения!. – мнётся она.
- Твой сын тебя ненавидит. Ты бросила его. – говорю ей и закрываю за собой дверь.
- Я была молодая и глупая. Мне было всего двадцать пять. Денег нет. Один ребенок на руках, а дочь больна. Я сдалась! Мне хотелось богатой жизни, в которой не надо считать хватит ли тебе денег на хлеб, молоко…
- Ты думаешь, после того как ты его бросила ему станет легче? Ты оставила его одного с этими проблемами. Лишила поддержки!
- Я совершила ошибку и сейчас за нее расплачиваюсь. Он не позволяет видеть мне с сыном и даже просто увидеть его издалека!
Сын!
Сын!
Меня не существует?
- Он не говорил, что хочет сделать с тобой? – спросила ее и осмотрела комнату, пряча обиду далеко внутрь.
Двуспальная кровать и стул. Все!
- Он сказал, что я для него развлечение. Как только я ему надоем он уничтожит меня.
- Ясно! – закрыла глаза, понимая какую ошибку, собираюсь совершить – Ты хочешь сбежать? Я помогу.
- Он убьет тебя! – произносит она и пятиться назад.
- Он убьет либо тебя, либо меня. – говорю я – Ты не хочешь жить? Я дам тебе денег! Просто не появляйся в нашей жизни.
- Зачем тебе это? – спрашивает она меня, натягивая сапожки.
- Не хочу чтоб Сережа совершил ошибку. – говорю я поджав губы.
- Ты его любишь, верно? – спрашивает меня печально, улыбнувшись.
- Да.
- Твой парень намного лучше Сережи. Я знала, каким он был раньше. Сейчас он зверь!
- Да, он зверь, который сражается за свою жизнь и жизнь близких. – согласила я.
Я знал, что папа не такой, каким был раньше. Чтоб выжить теперь, ему нужно быть зверем. Но нам с Киром он его не показывает. Для него мы так и остались детьми, хоть и взрослые.
Убедившись, что она оделась, вывела ее из комнаты. Дом дяди знала, как пять пальцев и с детства выработала тайные ходы, через которые можно незаметно свинтить из дома.
Провела до дыры, что в детстве сделала в воротах. Дядя ее несколько раз заделывал, но я делала. В итоге Миха сдался и теперь там огромная дырень завещанная сеткой.
- Иди прямо, там будет красный шарф повязан. После него налево и выйдешь к дороге. – достала деньги и прянула все ей –Бери! И больше не появляйся. – развернулась и пошла обратно.
- Подожди! – крикнула мне Нинель – Как тебя зовут?
- Маша. – произнесла я – Мария Сергеевна Воронцова! Пока!
- Ты? Жива! – она бросила ко мне, но я отскочила – Сережа сказал, что тебя не вылечили! Сказал, что моя дочь умерла!
- У тебя никогда не было дочери! Никогда! – протянула я – И сына!
- Тот парень? Кирилл? – спросила со слезами на глазах.
- Да. – ответила я и развернувшись ушла.
Услышала, как позади кто-то заплакал, но я шла и не оборачивалась.
Нет!
Она мне никто!
Она заслужила этого!
Так почему я сейчас плачу?
Решила порадовать вас дополнительной главой. Так сказать задобрить.А все потому что мне интересно стало: Как вы натолкнулись на меня? Мои книги? Реклама? Рекомендации? Случайно увидели?
Глава 18
Возвращаюсь в гостиную, где мужчины расположившись на диване и что-то обсуждают. Папа слушает как всегда выгнув бровь, Кир держа два пальца у правого виска, Елисеев почти лежа, Марк яростно что-то говорит, Царь ему кивает и лишь Тим сидит со скучающим выражением лица, вставляя иногда короткие фразы. Завидев меня все напрягаются.