Доусон напрягается всем телом, плечи превращаются в глыбы, а руки ослабевают на моей груди. Я смотрю на него, на взгляд концентрации в его суженных глазах. Я не могу понять его мысли.
— Могу ли я... это нормально? — спросила я. — Я просто... я хочу видеть тебя, чувствовать тебя.
— Конечно, малышка. Все что угодно. Настолько медленно, насколько ты хочешь, — он улыбается мне, на его лице нежное выражение.
Но я вижу, что он борется. С чем, против чего, я не могу знать.
Я глажу его одной рукой, а затем передвигаюсь так, что стою на коленях рядом с ним, вне его досягаемости. Он скрещивает руки под головой и наблюдает за мной, когда я прикасаюсь к нему. Не только к его эрекции, но и к груди, животу и бедрам.
Я все еще хочу попробовать его. Я знаю, женщины делают это с мужчинами, потому что парни в клубе спрашивали меня, сделаю ли я это, иногда предлагая непомерные суммы денег, если я ублажу их. Однако я никогда не думала, что на самом деле сделаю это. Сегодня я сделаю.
Я держу его в одной руке, затем двумя, рука над рукой, охватывая большую часть его длины. Его кончик и длина возвышаются над моей верхней рукой, и я склоняюсь над ним, опустив к нему свой рот. Сначала я целую кончик. Фактический поцелуй, но кажется не совсем правильным, так что я вытягиваю язык и пробую выемку. Она соленая и мягкая. Я обхватываю его своими губами и пробую нечто копченное и соленое на моем языке, а затем убираю верхнюю руку и скольжу своим ртом ниже по нему.
Доусон стонет, и его спина выгибается. Я вбираю больше, думая, что это то, что я должна делать. И, по правде говоря, мне нравится то, как он ощущается, нравится его вкус. Мои губы растягиваются и моя челюсть вынуждена раскрыться шире, когда я беру всю его длину, и теперь его кончик трется о нёбо моего рта и нажимает на заднюю часть моего горла.
— Грей ... Господи, Грей, — он берет руками мое лицо. — Ты должна сейчас прекратить это. Я не готов к этому, и я не думаю, что ты готова.
— Готова к чему? — Но потом, да, я знаю процесс секса, конечно, я понимаю, что произойдет, если я продолжу ласкать его, проводить по нему ртом.
И нет, я не готова к этому. Когда-нибудь я попробую это, но он прав. Не сейчас.
— Да, ты прав, — произношу я и опускаюсь на него, прижимаясь своей грудью к его. Мои губы на его губах, и его эрекция твердая между нами рядом с моим бедром.
Должно быть, он увидел в моих глазах вопрос, потому что отвечает, прежде чем я могу сформулировать слова.
— То, что ты делаешь со мной, Грей. Боже. Это все, что я могу сделать, чтобы прямо сейчас сдержаться. Ты совершенна. То, как ты трогаешь меня ... — он запутывается пальцами в моих волосах, сильно сжимая голову, и прерывается страстным поцелуем. — Ты заставляешь меня чувствовать себя... так хорошо. Раньше, я никогда не ощущал ничего подобного.
Я снова на спине, и он надо мной. Я обнимаю его руками за шею и тяну вниз для поцелуя, и мы теряемся в бесконечном моменте. Но ненадолго, потому что он отстраняется. Я запускаю пальцы в его волосах, когда он целует мою впадинку на шее. Округлость моей правой груди, вокруг ареола, сморщенную плоть, а потом мой сосок у него во рту, и между моих бедер резкое, тянущее ощущение, горящее давление. Его рука поглаживает мой живот, мои бедра. Я охотно раздвигаю ноги для его прикосновений, греховно и безудержно разводя бедра широко, когда его пальцы погружаются глубоко в меня. От его ласковых прикосновений к моей киске, напряжение заставляет жар дергаться внутри меня, канаты нервов закручиваются, дергаясь и переплетаясь от ритмичных, ищущих движений его пальцев внутри меня. Мои бедра поднимаются высоко над кроватью, когда он подводит меня к грани, а затем замедляет свои прикосновения и позволяет мне мучительно успокоиться, но давление не ослабляется, лишь перерастает в вес, который я не могу удержать. Он не предлагает мне облегчение, и я не могу попросить у него, потому что я потеряла дар речи.