Маникюр и педикюр каждую неделю, это тоже здорово.
Я даже не хочу упоминать личного массажиста. Это был бы грубо.
Я делаю шаг в магазин нижнего белья «Agent Provocateur», и мое сердце поднимается к горлу. Я всегда покупала нижнее белье в «Kohl’s», или, если получала дополнительные деньги, в «Victoria’s Secret». И всегда только обычные трусики и бюстгальтеры. Я никогда даже не пробовала настоящее белье. Самое смелое нижнее белье, что у меня есть, это лифчик без спинки и без бретелек, который я купила для первой большой ночи с Доусоном, где я знала, нас будут фотографировать.
Женщина, которая встречает меня, отполированная и утонченная, картинка совершенства Родео Драйв. Она высокая, стройная, и платиновая блондинка. Она представляется как Вайолет, и это самое уместное, что я могу себе представить.
— Я могу вам помочь что-то найти? — ее голос как шелк.
— Я, — ну… мое горло пересохло, и я понятия не имею, что спросить. Я даже не знаю, с чего начать. Я решаю быть честной; в ином случае я опозорюсь. Вероятно, я больше никогда снова не смогу зайти в этот магазин. — Я никогда не покупала… белье. Это для моего пар… моего жениха. Завтра его день рождения, и я хочу надеть что-то, чтобы удивить его.
Она беспристрастно кивает, ее выражение лица не меняется, хотя я почти чувствую исходящее от нее презрение.
— Вижу. Покупаете что-то особенное, чтобы он мог развернуть, хм?
— Что-то вроде этого. У него уже почти все есть, так что единственное, что я могу дать ему из того, что он чертовски хочет, это… ну, я, — я краснею, когда говорю это, но это правда.
Я замечаю, что ее выражение слегка меняется, и понимаю, что она узнала меня, но не может узнать, откуда. Это странно, когда тебя узнают.
— А, я вижу, — говорит она, осматривая меня сверху вниз, оценивая. — Вы очень высокая, даже без каблуков. Также очень… щедро одарены. У вас, вероятно, размер D, но в окружности не больше 32-34. — Она обходит меня, чтобы рассмотреть мою попу. Это странно, когда женщина так тщательно тебя рассматривает. — Четвертый размер, скорее всего, — произносит она почти неодобрительно.
Я понимаю, несколько запоздало, что она привыкла видеть миниатюрных женщин определенного размера и форм, которые приходят сюда, и я не такая. В ее голосе нет никакой очевидной снисходительности — она слишком профессиональна для этого — но осуждение очевидно. Я притворяюсь, что не заметила. Она измеряет меня, а потом показывает различные виды белья, некоторые из них костюмы для всего тела, которые оставляют меня почти голой, другие нечто большее, чем сложные и кружевные комплекты бюстгальтеров и трусиков. Что привлекает мой интерес, это корсеты. В этом отделе есть все виды интересных и сексуальных комбинаций, бюстье, баска и корсеты, некоторые из них прозрачные, некоторые непрозрачные, все подтягивают и поддерживают фигуру. Не то, что мне нужно подтягивать и поддерживать. В этом смысл белья, не так ли? Чтобы подчеркнуть и пустить в ход то, что у тебя уже есть?
Я понимаю, когда просматриваю, что здесь странные размеры. В их белье у меня 4 размер, когда обычно, в любом магазине, где я когда-либо делала покупки, у меня 8 или 10. Я примеряю несколько различных вариантов, и останавливаюсь на комплекте, который Вайолет называет «Корсет Лии». Он телесного цвета, складки мягкой ткани обхватывают тело и завязываются на спине, поднимая и сжимая и все вокруг, обеспечивая достаточной физической привлекательности, что даже я могу сказать, что выгляжу хорошо. Доусон воспламенится.
После того, как Вайолет все туго натянула и завязала, я осмотрела себя в зеркале, и представила его реакцию. Он… о, мой бог. У него в глазах будет этот взгляд, туманный, опасный, расширенные зрачки и хищный блеск грубой похоти и кости пожирающей любви.
— Я возьму этот, — говорю я Вайолет.
Я одеваюсь и жду у стойки, пока она упаковывает белье для меня и пробивает ее. Я не смотрела на ценник, так что мое горло закрывается, когда я вижу цифры на экране: 1,709.25 долларов. Я должна была напоминать себе дышать, говорить себе, что это нормально. Я могу себе это позволить.