6
Мой маленький сольный номер шел уже месяц, Для того чтобы не утомлять клиентов однообразием, я его показывала не каждый день, иначе быстро приестся. Иногда я меняла некоторые движения, но финал оставался прежним – эффектный быстрый спуск вниз, скольжение по пилону. Доходы мои увеличились. Какого-то недовольства со стороны других девушек я особо не ощущала, разве что с Настей продолжался холодок в отношениях. А что остальным? Никто им не запрещал предлагать свое. Я нашла ключик к мужскому восприятия женского тела. Что касалось Насти, то ее танец был не плох, но как-то чуть померк на моем фоне, это заметили некоторые девушки, говоря мне, да и клиенты не скрывали своего отношения. Поэтому в один вечер мы редко выступали сольно. Клиенты разделились на ее и моих поклонников. Все чаще я замечала в ее взгляде злую зависть, хотя внешне она этого не показывала.
Я уже привыкла к клубу, к его атмосфере, и на вопросы Вики отвечала, что все наладилось. На мое первое представление пришел Виталик, как и обещал; мы потом с ним поговорили немного.
– Хороший номер, – заметил он, – я думаю один из лучших в городе.
– Тебе-то откуда знать?
– Обижаешь, я же бываю в клубах и вижу. У тебя есть страсть, огонь. Ты работаешь, а не отрабатываешь время. Если что надумаешь опять сотворить с собой, звони, приходи.
– Ну, сотворить с собой дело не хитрое, сложнее потом из этого всего выбраться. Сам знаешь, что путь в неприятности находишь быстро, а потом долго думаешь, как я сюда попала, и как выбраться?
После Нового Года народу поубавилось, наступил мертвый сезон, но мне это было на пользу, я могла себе позволить больше уделять внимания учебе, чтобы сдавать экзамены. Я по-прежнему гуляла по городу, наслаждаясь зимними днями, когда не было сильных морозов. В институте появились знакомые, но на вопросы, кем работаю, я уходила от ответа или говорила, что в коммерческой фирме. Я не стеснялась своей профессии, но зная, как порой воспринимается она, то не собиралась давать повода, чтобы за мной бежала молва доступной женщины, когда тебе смотрят вслед, оценивая. Родители тоже были довольны, что я училась. В общем, жизнь не предвещала особых сюрпризов.
Все шло замечательно, но полоса спокойствия закончилась неожиданно. Была пятница, народ в зале занял уже все места. Ближе к полуночи был мой номер. Приглушенный свет, красивая музыка, я заканчивал номер, и вот в конце, когда наступил финал, и я стала спускаться вниз по пилону, почувствовала, что скорость спуска резко увеличилась. Мысль о том, что пилон смазан чем-то, пришла уже потом. Все движение – несколько секунд. Те, кто танцевал у пилона до меня, могли этого не заметить, они держались за него на уровне груди, а я спускалась до пола. Спрыгнуть с шеста я не успевала, да и нельзя было.
Меньше секунды были в моем распоряжении. На каком-то инстинкте я не стала спускаться обвивая пилон, а спускалась головой вниз, и уже почти коснувшись пола, сделала кувырок, при этом сильно ударившись плечом, прокатилась по сцене и поднялась. Боль была адская и лишь занятия гимнастикой, позволили не врезаться головой, рухнув затем на пол всем телом.
Превозмогая боль, я с улыбкой устремила взгляд в зал, как будто, так и было задумано. Завсегдатаи сразу поняли, что что-то не так, а случайные посчитали, что так задумано. Раздались аплодисменты.
Выдержав пазу я, улыбаясь, ушла в гримерку, где сцепив зубы, села на стул, поглаживая плечо. В гримерку влетел Майкл.
– Что случилось, Натали? – спросил он испуганно.
– Какая-то сволочь, смазала внизу пилон маслом, и я не смогла затормозить спуск.
– Да ты что! Сильно ударилась?
– Думаю, да. Плечо болит жутко.
– Сейчас, потерпи, – он достал телефон и стал звонить. Я поняла, что звонит врачу. Клуб не имел его в штате, но по договору врач приходил, когда вызывали. Профессия стриптизерши – травмоопасна.
Поговорив, он сообщил: – Сейчас придет Нина и посмотрит.
В гримерку заглянули несколько девушек, но Майкл их прогнал: – Идите, работайте.
– Да что смотреть, – ответила я Майклу, – как минимум ушиб, как максимум кость могла повредить. Повезло, что я занималась гимнастикой, а там учат падать.