Я смотрю на это действие, и у меня не дёргается ни один мускул. Кругом разливается запах возбуждения, от мужчин с соседних столиков. Но у меня член не подал признаков жизни. Да, она красивая, но не то, о чём я мечтаю. После своего выступления, стриптизёрша в одних крохотных трусиках обходит зал. У кого-то сидит на коленях и ластится. Подойдя ко мне, пытается дотронуться. Как и в прошлый раз сую в её трусики один доллар. Она хочет сесть ко мне на колени, но я рычу грубо, но тихо.
— Нет, пошла вон!
Она делает круглые глаза и уходит. А я продолжаю ждать. Ждать, когда на сцену выйдет он, мой Максим. Смотрю от нечего делать, как выступают девушки, сую им неизменный один доллар. Через какое-то время на сцене гаснет свет. Помощники раскатывают по ней тот же материал с небольшими бортами, что и вчера. Я в предвкушении. Снова будет танцевать этот танец?
И вот, наконец, настал тот миг, когда Максим выходит на сцену. Он снова с босыми ногами, одет в белые широкие брюки и такого же цвета рубаху. Мой мальчик встаёт на одном краю сцены и замирает, опустив голову. На другой край сцены выходит брюнетка с длинными волосами. Она одета в чёрный сарафан с широким подолом. Девушка босая, как и Максим. Она замирает на краю сцены, опустив голову. Начинает играть музыка, бешеная, ритмичная. Кажется, что это мелодия бури, урагана. Танцоры поднимают голову и смотрят друг на друга. На сцене приглушённый свет. Вдруг раздаётся гром, как при настоящей грозе, а в середину сцены ударяет молния. Танцоры приходят в движение. Они начинают священнодействовать, делая различные пируэты. Выдают резкие па руками и ногами, кружатся по сцене, приближаясь друг другу по спирали. Неожиданно с потолка хлынули капли, имитируя ливень. А они танцуют, и их тела высвечиваются молниями. Музыка ревёт, раздаются звуки грома, а парень и девушка всё движутся навстречу друг другу. Простирают руки к партнёру, как будто зовя прикоснуться. Это два лебедя, чёрный и белый. Они неумолимо сближаются в чувственном танце любви. Машут руками словно крыльями. Потом, сквозь звуки музыки и грозы, звучит лебединый крик, пронзительный и тонкий. Клич прекрасных птиц в брачный период. Танцоры сблизились на середине сцены. И начали чувственную игру. Они едва касаются друг друга руками, потом делают несколько танцевальных пируэтов, снова разбегаются. Максим резким движением дёргает за ворот рубахи, и она разлетается на две равные половины. В этот момент снова слышится птичий крик. Девушка делает тоже самое, а верх сарафана падает на пол. Они бегут навстречу друг к другу, как будто подлетая. Сцепляют пальцы рук, делают несколько движений вместе. После разбегаются, и одним рывком снимают остальное. Теперь на обоих крошечные стринги. У него белые у неё чёрные. Она останавливается и замирает. Гром и птичий крик смолкают, только молния продолжает освещать её тело. Музыка плавно переходит в другую. Максим подбегая к ней, обнимает одной рукой. Он стоит на расстоянии нескольких сантиметров от неё.
— Что я в тебе нашёл? Почему мне с тобой хорошо? Зачем я болею недугом, под названием «Ты»! — нежно гладит её по щеке.
— Дыхание один в один. Ты мой господин. Люби меня, как можешь! — она тоже гладит его по щеке.
— ВМЕСТЕ! Рваным дыханием, криком души! — он резко выбрасывает правую руку вверх, — Влажными губами по коже! — наклоняется и проводит губами по её плечу.
— ВМЕСТЕ! Только молю тебя не уходи. Не покидай меня, моя судьба! — она подходит вплотную, прижимается к нему всем телом.
В этот момент мне хочется крушить всё вокруг от ревности. ОН МОЙ! Она не имеет право так прикасаться к нему. Красные вспышки в глазах. Я готов подняться на сцену и впиться в неё зубами. Выпить её до донышка, до последней капли крови. Чтобы она больше не смела, касаться моего мальчика своими грязными руками, которыми ласкала множество мужчин. С трудом подавляю бешеный приступ ревности, понимая, что это всего лишь танец. У меня такое впервые.